В тот же день Николай Павлович написал записку председателю совета князю Лопухину:
«Имея поручение от государя императора сообщить высочайшую волю Государственному совету, прошу вас покорнейше приказать собраться оному секретным собранием в восемь часов пополудни. С непременным уважением имею честь быть искренно доброжелательным».24
После обеда он сел за письмо к брату, цесаревичу Константину:
«Любезнейший брат!
С сердечным сокрушением в полной мере разделяя с Вашим Высочеством тяжкую скорбь, совокупно нас постигшую, Я искал утешения в той мысли, что в вас, как старшем брате, коего от юности Моей привык Я чтить и любить душевно, найду отца и Государя.
Ваше Высочество письмом Вашим от 26-го ноября лишили Меня сего утешения. Вы запретили Мне следовать движениям Моего сердца и присягу, не по долгу только, но и по внутреннему чувству Мною вам принесенную, принять не благоволили.
Но, Ваше Высочество, не воспретите, ничем не остановите чувства преданности и той внутренней душевной присяги, которую, вам дав, возвратить Я не могу и которой отвергнуть, по любви вашей ко Мне, вы не будете в силах.
Желания Вашего Высочества исполнены. Я вступил на ту степень, которую вы Мне указали и коей, быв законом к тому предназначены, вы занять не восхотели. Воля ваша совершилась!
Но позвольте Мне быть уверенным, что тот, кто, против чаяния и желания Моего, поставил Меня на сем пути многотрудном, будет на нем вождем Моим и наставником. От сей обязанности вы, пред Богом, не можете отказаться; не можете отречься от той власти, которая вам, как старшему брату, вверена самим Провидением, и коей повиноваться, в сердечном Моем подданстве, всегда будет для Меня величайшим в жизни счастием.
Сими чувствами заключая письмо Мое, молю Всевышнего, да в благости Своей хранит дни ваши, для Меня драгоценные.
Вашего Императорского Высочества душевно верноподданный Николай.
1825 год 13 декабря, вечер».25
К назначенному часу члены Государственного совета стали подъезжать к Зимнему дворцу. Они поднимались на второй этаж, проходили к западной, Адмиралтейской стороне, где в конце длинного коридора близ Малой церкви, в помещении с окнами во двор, обычно собирались. В 8 часов вечера весь состав Государственного совета был в сборе. Ждали великих князей Николая и Михаила Павловичей.
На столицу надвигалась ночь. Она подкрадывалась, тихо ступая по улицам города, зажигая