На пороге веранды показалась Циклида, отвлёкшаяся от своих кухарских дел громким голосом помещика. Очень скоро поняв, в чём суть происходящего, она окликнула сына и показала ему раскрытую ладошку. Да, именно, ту самую ладошку, которая умеет готовить замечательные закуски и отвешивает звончайшие затрещины своему громогласному сыну. С обеими заботами ладошка, как вы изволите видеть, управлялась преотменно.
Прошка смолк на полуслове, превратившись в доброе и смиренное чадо.
– Благодарю, Циклида! Ступай к Захару и передай мой наказ – стрелою мчать в имение их благородия, – тут перст, намеревавшийся указать на штабс-капитана, упёрся в резной бок бокала, который Модест Павлович протягивал помещику в ту самую минуту. – О… да… простите… благодарю. Да, так вот, стрелой в имение и доставить сюда бородатого старца, прибывшего нынче утром. Отправишься с конюхом сам и лично проследишь за всем. По возвращении сделаешь мне доклад. Хотя, нет, докладывать – не стоит. Нет! Не так! Докладывать не смей! Молча препроводишь старца к веранде. Сполняй!
Прошка, услыхав, что ему доверено такое важнейшее задание, вытянулся по-военному, стукнул босыми пятками и, странное дело, молча отправился к конюху.
– За что вы так обошлись с Захаром, Кирилла Антонович? Уморит малец конюха, в конец уморит.
– А он, стервец, из-за женитьбы племянника, позабыл подковать двух жеребцов. Теперь ему наука будет. Женитьба – дело хорошее, а за конями приглядывать надобно. Вы, мой друг, хоть намёком, хоть словечком обмолвились бы, что такого приключилось в Вологде?
– Из-за опаски спутать рассказ – повременю. Вам же интересней станет. Не наполнить ли нам фужеры?
– А отчего им пустыми-то простаивать? Наполняйте! Циклида! – Помещик позвал кухарку и объявил ей, не всей ей, а токмо ея голове, разумеется, показавшейся в дверном проёме, – голубушка, изволь доставить ещё один прибор. И закусок доставь. Гость к нам едет. И фужер не позабудь!
Кухарка кивнула, а сама уж начала кумекать – ежели эти посиделки завешаться как в прошлый раз, куда ж ей относить третьего? Не в чулан же.
Ещё не сложилось в судьбе второй бутыли вина стать испитой, как возвернулся Захар, отосланный за странником в имение штабс-капитана.
Первым к веранде, аки ураган, примчался Прошка, и проявил невиданные доселе чудеса благовоспитанности. Слегка наклонив голову в поклоне и оттопырив левую руку в сторону подкатывавшей пролётки, изрёк.
– Доставлено.
Затем, ещё раз церемонно поклонившись, он издал победный вопль пещерного охотника и унёсся за дом.
– А какие у вас дела были в Рязани, Модест Павлович? Может, отправить замест вас Прошку? Исполнительность у него наблюдается.
– Отчего же не отправить? Но пешком, непременно пешком в обе стороны!
– Согласен!
Друзья рассмеялись,