– Последний вопрос, Нелли. Ты знала, что Максу Бёму когда-то сделали пересадку сердца?
– Нет! – Голос Нелли дрожал. – Я только знала, что у него больное сердце. Он ведь скончался от инфаркта? Луи, вам нет смысла продолжать путешествие. Все кончено…
– Нет, Нелли. Наоборот, все только начинается. Я позвоню тебе позже.
– Луи, мой мальчик, когда вы вернетесь?
На линии опять начались сильные помехи.
– Не знаю, Нелли. Поцелуй Жоржа. Береги себя.
И повесил трубку. Я был совершенно расстроен, как всякий раз после разговора с приемной матерью. Нелли ничего не известно. В самом деле, Бреслеры достаточно богатые люди, чтобы позволить себе роскошь не лгать.
Было восемь часов. Я быстро сочинил факс Эрве Дюма, упомянув в нем о сегодняшних ужасных открытиях. В заключение я пообещал инспектору, что теперь сам тоже займусь расследованием прошлого Макса Бёма.
Сегодня вечером Марсель решил сводить нас с Йетой в ресторан. Идея довольно странная, учитывая то, что произошло с нами в этот день. Однако Минаус предпочитал контрасты – и заявил, что нам необходимо расслабиться.
Ресторан находился на Русском бульваре. Марсель с видом церемониймейстера спросил у затянутого в грязный белый смокинг метрдотеля, можно ли нам расположиться на террасе. Тот ответил утвердительно и указал нам на лестницу. Терраса находилась на втором этаже.
Она представляла собой узкий длинный зал с открытыми окнами, выходящими на широкий бульвар. До нас долетали запахи, которые не на шутку меня встревожили: пахло подгорелым мясом, сосисками, копченым салом. Мы уселись за столик. Я оглядел зал: панели под дерево, коричневая обивка, медные люстры. Тихонько переговаривающиеся между собой семейные пары. Только из одного уголка доносились громкие звуки: это были болгары, перебравшие ракии, местной водки. Я принялся изучать меню на английском языке, а Марсель тем временем назидательным тоном объяснял Йете, что ей следовало выбрать. Он сидел спокойно, такой длиннобородый, с лысым яйцевидным черепом. Она сидела слишком прямо, испуганно поглядывая по сторонам. Ее звериная мордочка настороженно выглядывала из седеющей шевелюры. Для меня было совершенно непостижимо, что могло связывать два этих странных существа. Со вчерашнего вечера цыганка не произнесла ни единого слова.
Подошел официант. И тут же возникли проблемы. «Салаты из свежих овощей» закончились. Икра из баклажанов – тоже. Не осталось даже «туркии» – блюда, приготовленного в основном из овощей. То же самое и с рыбой. Моему терпению пришел конец, и я спросил у официанта, что вообще осталось у них на кухне. «Только мясо», – ответил он по-болгарски с противной улыбкой. Я покорно согласился на гарнир из зеленой фасоли и картофеля, подчеркнув при этом, что мясо мне приносить не нужно. Марсель пожурил меня за отсутствие аппетита, пустившись в подробные рассуждения на физиологические темы.
Овощи подали через полчаса. Рядом с ними на тарелке красовался сочащийся кровью кусок едва прожаренного мяса. Волна отвращения поднялась к самому моему горлу. Я вцепился официанту в куртку и приказал немедленно унести тарелку. Тот начал отбиваться.