– Пойдём до Парка Культуры через мост, – предложил Виктор.
Они пошли по Крымскому мосту. Было ветрено, но Таня не чувствовала холода. Посередине Виктор остановился, повернулся к Тане.
– Танька, Танюсик! Сколько лет прошло, а ничего не изменилось, всё так же, как было, да?
Он схватил её голову ладонями и поцеловал её в губы.
– Какой же я был дурак, Танька! Как я мог тебя отпустить…
Таня молчала. Она шла рядом с Виктором как заворожённая и сгорала от мучительного желания. Они останавливались и целовались через каждые три шага, но в конце концов подошли к метро. Некоторое время они стояли, глядя друг на друга, потом Витя схватил её за руку и потащил за здание метро. Он два раза заглядывал в разные парадные, что-то ему не нравилось. В третьем он прижал Таню к стене. Трусы на ней он просто порвал. От одного его прикосновения Таня полыхнула огнём. Она повисла на его шее, он подхватил её ногу за бедро, и они самозабвенно трахнулись в углу вонявшего кошками подъезда. Таня впивалась в его губы, и ей было всё равно, идёт кто-нибудь или нет. Потом Витя обнял её и, глядя ей в глаза, повторял: «Танька, Танька… любимая, какая ты стала…»
Таня бежала домой, до последнего момента не зная, что ей делать и что говорить. Она вошла в квартиру, сразу подошла к дочери. Ляля уже спала. Вышел из кабинета Павел.
– Что так поздно?
– Разве это поздно? Начало девятого. Встретила подругу Наташу Доризо. В художественном салоне на Октябрьской. Зашли в кафе, потрепались.
– Почему не позвонила?
– Я пыталась. Все телефоны поломаны, ты же знаешь, как сейчас… Поехала домой. Договорились на днях встретиться. Ты знаешь, голова разболелась. Пойду приму горячий душ.
Флоренция. 2012. В ресторане
Официант ушёл, быстро вернулся с перечницей и солонкой – мельницами и покрутил их над Таниным кабрезе, потом на ближайшей полке нашёл оливковое масло и, спросив Таню взглядом, полил помидоры. Теперь всё встало на своё место. Вино Тане показалось слишком тяжёлым для её еды. Она отпила несколько глотков и отставила бокал. После кабрезе Тане вдруг захотелось закурить. «Как ты думаешь, здесь курят?» – спросила Таня. Павел оглянулся вокруг. «Я не вижу пепельниц на столах и не вижу, чтобы кто-то курил. Мы сейчас спросим у официанта. Ты же бросила?» Официант объяснил, что у них – да, курят, но этот стол стоит там, где сидят некурящие. Если синьора очень хочет покурить, они могут пересадить синьора и синьору в отделение для курящих. Павел вопросительно взглянул на Таню, Таня видела, что пересаживаться ему не хочется, и махнула рукой: «Не стоит беспокоиться».
Москва. 1995. Что делать?
Павел тогда всё понял сразу, но очень не хотелось принимать эту мысль, хотелось сомневаться и говорить себе: «С чего ты