Время святого равноапостольного князя Владимира Красное Солнышко. События и люди. Ю. А. Соколов

выживания. Но, при всем том, отношение этого для очень многих страшного человека, к своему племяннику на всем протяжении более чем тридцати лет, оставалось безупречным. Законы кровного родства и клятвы, которые с него, конечно, были взяты, когда ему передавали на воспитание маленького Владимира, для него были сакральны без каких-либо сносок. Возможно, если бы Свенельд был связан родством с Ярополком, скажем, так же был ему дядей, а Лют, соответственно, двоюродным братом… Тогда… Но в том то и дело, что родства не было. И Добрыня отлично понимал, как поступают со слабым правителем, особенно когда потенциального узурпатора торопит его застоявшаяся, алчная до власти и богатства «команда».

      Да, Новгород и его лидеры не оставались в неведении относительно заговора против Люта Свенельдича. И, заметим, новгородцы не привыкли быть «ведомыми»: очевидно, роль Новгорода в оппозиции Киеву была, скорее, лидирующей. Иначе чем объяснить, что Свенельд, не медля ни месяца, ни дня, тотчас после погрома Искоростеня, стремительным марш-броском, дорожа каждым мгновением, не жалея своих последних сил, направит дружины через всю Русь на Новгород? И чем объяснить, что, как пишет Нестор, Владимир, едва услышав, что Олег убит, «то испугался и бежал за море»? Ответ может быть только один: для Свенельда было предельно ясно, что Олег был инструментом заговора, корни которого произрастали на севере.