Как будто плач их принимаю.
И знаю, улетают птицы
Все выше, выше, в небе тая…
И оставляют здесь слепого,
Средь осени, на боль и муки.
Средь темноты, увы, чужого.
И вместо крыльев – только руки…
Но Боже! Ты со мной остался
В лучах немыслимого света?
Он на глазах моих игрался,
Маня за стены к счастью лета!
Александр, ИК-18
Мог ли я быть на их месте?
Почему человек становится преступником? Как доходит он до такой жизни? Почему один становится уважаемым всеми человеком, а другой – презираемым обществом? Неужели здесь все дело лишь в личном выборе каждого? Эти вопросы часто задают себе осужденные. И не все могут найти на них ответ.
Никто не поспорит с тем, что каждый человек, обладая свободой воли, сам принимает решения и совершает те или иные поступки. Однако можно ли утверждать, что все люди, делая свой выбор, находятся в абсолютно равных условиях? Если предположить, что это так, то очень странным выглядит выбор человеком, например, пути маньяка вместо пути директора предприятия или просто благополучного семьянина, любимого детками и своей супругой. В одной из колоний я однажды спросил у сопровождающего меня офицера о некоем серийном убийце, отбывающем пожизненный срок в их учреждении. К моему удивлению, он не стал говорить о том, какой этот человек изверг и сколько он совершил убийств. «Он просто больной человек», – спокойно сказал он.
Да, очевидно, психическое заболевание, наследственность, воспитание, среда, в которой рос человек, жизненные обстоятельства – все это весьма и весьма влияет на выбор человеком своего жизненного пути. У преподобного аввы Дорофея есть рассказ о двух девочках невольницах. Одну из них купила у работорговца благочестивая вдова и воспитала ее в вере и благочестии. Другую приобрела блудница и «сделала ее орудием диавола».[11] «Итак, – заключает преподобный, – что мы можем сказать о страшной сей судьбе? Обе были малы, обе проданы, не зная сами, куда идут, и одна оказалась в руках Божиих, а другая впала в руки диавола. Можно ли сказать, что Бог равно взыщет как с одной, так и с другой? Как это возможно! Если обе впадут в блуд или в иной грех, можно ли сказать, что обе они подвергнутся одному суду, хотя и обе впали в одно и то же согрешение? Возможно ли это? Одна знала о суде, о Царстве Божием, день и ночь поучалась в словах Божиих; другая же, несчастная, никогда не видала и не слышала ничего доброго, но всегда, напротив, всескверное, все диавольское: как же возможно, чтобы обе были судимы одним судом?»[12]
«Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?» – спрашивает апостол Павел у коринфских христиан (1 Кор. 4: 7). Действительно, может ли кто утверждать, что он сам выбрал или «заработал» все то доброе, что передалось ему по наследству? И сам выбрал для себя родителей и ту среду, в которой рос с младенчества? Или, может быть, сам пришел к вере и мудро управлял обстоятельствами своей жизни?
В одних и тех же обстоятельствах два человека, если они имеют абсолютно одинаковое