Дуров кинулся вон из зала, пробежал по дорожкам сада, потом выскочил на Старую Божедомку. Завидев его в клоунском костюме, люди останавливались, преграждали дорогу, смеялись, аплодировали… Но ни следа ни красавицы Марианны с ее собачонкой, ни этого мальчишки не было.
Горький, 1937 год
Соседка подхватилась в девятом часу, когда поезд уже миновал пригород, Дзержинск:
– Чуть не проспали!
Ольга с трудом села: тело затекло – ведь она пролежала всю дорогу на левом боку.
Женечка уже проснулась: почмокивала потихоньку губами и слегка ворочалась, как бы намекая, что пора бы ее покормить и перепеленать, но не кричала – терпеливо ждала.
– В туалет очередь, – недовольно проворчала Фаина Ивановна. – Даже не умыться! Вы, конечно, молоденькая, прошлого времени уже не застали, а я вот отлично помню, как на Нижегородской дороге на полустанках близ больших городов стояли женщины с ведрами и кувшинами воды и предлагали пассажирам умыться. У Павловской и Гороховецкой платформ стояли десятки таких умывальщиц! Платили кто сколько может, однако, если бросишь медяк вместо серебра – получишь площадную брань вместо умывания.
Ольга, краем уха слушая и хлопоча над Женей, даже не заметила, как за окнами замелькала Сортировка с остовами разбитых вагонов на запасных путях и горками шлака, отсыпанными вдоль рельсов.
– Вот они, хулиганы! – крикнула Фаина Ивановна, отшатываясь от окна. – Берегитесь!
И в самом деле – на крышах старых вагонов и на горках шлака стояли мальчишки и швыряли в проходивший поезд. После Сортировки он замедлял ход, так что попасть в его окно при известной ловкости труда не составляло.
Ольга забилась в самый угол, прикрывая собой Женю, но та, как нарочно, завертелась, забилась, словно хотела во что бы то ни стало выглянуть в окно.
В это мгновение стекло задребезжало, Ольга испуганно вскрикнула, прижав к себе Женю, но оно не разбилось.
Еще несколько камней ударили в стены вагона, но вот Сортировка осталась позади, и Фаина Ивановна радостно воскликнула:
– Обошлось!
И вдруг всплеснула руками:
– Да вы только поглядите!
Ольга боязливо приподнялась и увидела, что к стеклу, покрытому трещинами, с обратной стороны как бы прилип довольно увесистый камень. Если бы он разбил стекло, их всех осыпало бы осколками! Но каким-то чудом он не влетел в окно.
– Как же он держится, не пойму?! – изумленно пробормотала Фаина Ивановна.
Женя довольно загукала.
Камень отвалился. Женя широко раскрытыми глазами уставилась на стекло, подернутое паутиной трещин.
– Померещилось, что ли? – озадаченно выдохнула Фаина Ивановна.
В купе заглянул проводник, разохался, увидев треснувшее стекло, сообщил,