Когда он отпустил ее руку, девушка принялась расправлять скомканные бумаги.
– Я прошу вас не делиться с отцом своими подозрениями. Это может разрушить его репутацию.
– Но это несправедливо. Ваш талант и ваше упорство должны быть вознаграждены.
Дженевив вздохнула и развела руками:
– Отец обещал признать меня соавтором, после того как мне исполнится двадцать один, но этого до сих пор не случилось.
По тому, как поникли плечи девушки, Ричард понял, что ему признаются в очень личных вещах. Неудивительно, что она злилась на отца. Хармзуорт сочувствовал Дженевив, как человек со сложными семейными отношениями.
– И никто не подозревает?
– Для этого нет причин, – вздохнула Дженевив печально.
– Но ваша рука так узнаваема, – хмыкнул Ричард и сел на стул рядом с ее креслом. – Стоило углубиться в чтение, и у меня не осталось сомнений.
– Вы удивили меня, мистер Эванс.
– Просто между нами существует особая связь, мисс Барретт.
Она поглядела на него с осуждением.
– Перестаньте заигрывать. Это серьезная тема.
Ричард негромко рассмеялся и откинулся на спинку стула.
– Поверьте, я тоже вполне серьезен. – Помолчав, он высказал предположение: – Не кажется ли вам, что лорд Невилл что-то подозревает?
Лорд Невилл вел себя как сторожевой пес, почуявший нарушителя. Этот человек явно защищал свою территорию. Но что или кого он считал своей собственностью? Научные труды викария? Дружбу с самим викарием? Его незамужнюю дочь? Или все вместе?
Дженевив усмехнулась с удивившим Ричарда цинизмом:
– Лорду Невиллу очень хочется быть причастным к великим умам и открытиям. Спонсируя моего отца, он возвышается в собственных глазах.
Это было неожиданное мнение, однако вполне правомочное. Оно легко объясняло поведение лорда Невилла. Возможно, тому просто не хотелось делиться славой с внезапно возникшим на горизонте соперником.
– Послушайте, вы не должны прятаться в тени отца.
Внезапно девушка ответила с жаром, прижав ладони к груди.
– А я и не собираюсь! – Казалось, ей не терпелось поделиться наболевшим даже со случайным слушателем. – Я хочу опубликовать под своим именем статью о фамильной драгоценности Хармзуортов!
Господь милосердный! Ричард вытаращил на нее глаза и несколько секунд не мог прийти в себя от изумления.
Неудивительно, что Дженевив не хотела продавать артефакт.
Он спросил как можно небрежнее:
– Какой драгоценности?
– Да вот же она. – Девушка ткнула пальцем в подвеску на цепочке, лежавшую среди бумаг. – Мои изыскания потрясут ученый мир. По крайней мере, тех историков, которые изучают англосаксов, – добавила она горько, подчеркивая тем самым, что таких немного.
Взяв драгоценность со стола, словно это была безделица, Дженевив накрутила цепочку на палец. Камни в подвеске заиграли разноцветными лучами, отразив свет свечи.
Ричард