Я, понятно…. Да, причём тут я – любой молодой человек бывал в подобной ситуации. Не поверю, если кто-то скажет, что нет. Выбор тут вобщем-то невелик – или отдай, или дерись. Можно, конечно, попытаться убежать, но, уверяю – это бесполезно. Такие орёлики прежде, чем подойти сначала отрежут все пути отступления. Самое гадкое – когда паренёк денег не отдаёт, бежать не пытается, постоять за себя тоже. Стоит с пунцовой рожей, а пронырливые руки выворачивают его карманы.
Выбора у нас с Постовальчиком не было. Я это чувствовал и, даже не видя лица, знал его решение – надо бить. Я стоял ближе – мне и выпало первому в эту чебурецкую харю двинуть своим кулаком. Можно было, конечно, вступить в переговоры, оттянуть время, дождаться ребят и офицера. Но я видел их рожи, готовые встретить дружным издевательским хохотом любое произнесённое мной слово. Они просто зачарованно смотрели мне в рот, словно ждали команды – всем ржать! И совсем не обращали внимания на руки. А зря! Ладони сжались в кулаки, напряглись. Я уже сделал выбор – правой этому, левой тому….
– Я отца зарубил! – то ли вовремя, то ли некстати рявкнул за спиной Чистяков.
Чеченцев, как ветром сдуло. Бегать они мастаки. Впрочем, не успели скрыться за углом, как оттуда – мама дорогая! – десятка два парней. Все на одно лицо – чебурек к чебуреку.
Но и к нам подоспело подкрепление: Ежов набил-таки бездомный трюм и выкатился из столовой. Прикрыл нас от надвигающейся толпы грудью и животом.
– Вам чего, ребятки? А впрочем, кстати, берите мяч, приходите на вокзал – сыграем в футбол.
Ему не ответили. Да он и не ждал – развернул нас в сторону вокзала и потопал в арьергарде.
Чудные дела творит форма – любая: военная, милицейская – с чеченской молодёжью. Будто гипнотизирует. Откуда это у них? Должно быть, от предков, со времён генералиссимуса Джугашвили. Погоны старшего лейтенанта морских частей погранвойск остановили мчавшуюся на нас орду северокавказских аборигенов. В отдалённости они всё же плелись за нами, не делая больше попыток вступить в контакт. Озираться на них не позволяло самолюбие. Но всё же, раз-другой, прикуривая, я бросил взгляд в ту сторону. Число их росло от квартала к кварталу. В руках появились, нет, не футбольные мячи – колья, велосипедные цепи. Может быть, футбольные фанаты – команда следом притащится?
Увидев в окно нас и наш «хвост», на привокзальную площадь мигом высыпали челябинские призывники. Но точку «дружбе народов» поставил мичман Титов – высокий, красивый, в сияющем регалиями кителе. Он вышел вперёд и рявкнул:
– В чём дело, мать вашу…?!
Я уже говорил: чеченцы бегать умели, и даже спиной вперёд. Что тут же и продемонстрировали. Короче, шарахнулись они от мичмана Титова, давя своих.