Красное море – уголок земного Рая. Путевые заметки из Египта. Саша Сим

портит. И первая уверенность в лёгкой победе над стихией вскоре быстро куда-то исчезает. В сочетании с холодным ветром (и откуда только столько холода он в себя вобрал, ведь дует он с Африки, почти с экватора?), Солнце превращается в яркий бутафорный диск над головой, в зените, которое, как и ночная Луна, светит, но не греет. Да, отмечаю я, Солнце уже сдало свои основные позиции перед мощной стихией Ветра. С одной стороны, это вселяет некоторый страх перед силой стихии Ветра, с другой стороны, стремление к соперничеству и борьбе, одержать Победу! Уж это сладкое слово «Победа». Скажите, и какой мужчина не мечтает о Победе? Да вся суть его заложена самой матушкой-Природой в этом слове. Без неё – он ничто! И, подогреваемый стремлением войти в своё естественное состояние борца и победить, я уже себя внутренне настроил на длительную и нелёгкую борьбу. Ведь такой уникальный случай мне предоставила Судьба!..

      Я лежу у самого обрыва. Передо мной море, да такое чёрное, что кажется в него вылили не одну сотню танкеров нефти и смылись, чтобы за это не нести никакой ответственности. И только частые белые гребешки волн видны на его поверхности – это для того, чтобы на этом контрасте белого с чёрным показать ещё большую моря черноту. И мне вдруг подумалось: «Ведь зря мои далёкие предки назвали Чёрное море чёрным: они, наверняка, не видели Красное море под напором сильного Ветругана, как таким его вижу я. Они бы точно изменили своё мнение в пользу Красного моря, назвав именно его «Чёрным»…

      И потому я начинаю верить, что Ветер – одна из самых сильных стихий нашего Мира, даже сильнее стихии Моря и Океана! Зря я вначале принизил его роль и значимость среди стихий. Ведь стоит только посмотреть, как Ветер усмирил и заставил померкнуть стихию Красного моря: поднял на нём волны метровой высоты – под пять, а то и шесть баллов, заставил покорно слушаться его! И это уже не простой шалунишка, как я его ранее себе представлял, играющего с опавшими жёлтыми листьями на радость моим сыновьям-младенцам4. А он кое-что, по большому счёту, значит. И заставляет поневоле себя уважать.

      Ладно, заставлять себя уважать – это одно, но зачем таким дерзким способом? И эту его дерзость я ощущаю всем своим обнажённым телом. Я чувствую необыкновенную его злость по отношению ко мне. За что? Что я ему плохого сделал? Возможно, он меня услышит и ответит на мой вопрос.

      И тут я себя поймал на одном моём неэтичном поведении по отношению к Ветру: я к нему обращаюсь в третьем лице: «он», «ему» и т. п. Кому это понравится? И я решил исправиться… И вступить с ним в диалог… Я не хочу, чтобы такая сильная природная стихия, как Ветер, была моим Врагом. Я не собираюсь объявлять Ветру войну – уж больно слаб для этого человек, хотя в своём большинстве себя непомерно возвеличивает, взять, к примеру, его самозваное «Венец Природы». Тьфу, на него! Да какой ты Венец, если ты палач Природы! И вообще, я удивляюсь, как долго ты, человек, ещё существуешь в этой Природе, да и вообще в этом Мире, когда ты в них инородное