Подойдя к гауптвахте, Лануа достал бумагу, выданную ему Борелем и разрешающую во все совать свой нос.
– Добрый день, где я могу найти дежурного?
Один из часовых, тот, что был с капральскими шевронами, отрапортовал высоким, почти мальчишеским голосом:
– Я дежурный, господин коммандан. Капрал Белльон.
– Коммандан Лануа. У меня есть бумага от полковника Бореля. Ознакомьтесь.
Белльон быстро пробежал глазами приказ полковника и вернул его Огюстену.
– Приказ вам понятен?
– Так точно, господин коммандан!
– Хорошо. Я хочу допросить капитана Мишо. Пропустите меня к нему.
– Есть.
Капрал замешкался с тяжелым замком, но в итоге открыл дверь и впустил Лануа внутрь. Изнутри дом производил более мрачное впечатление, чем снаружи. Очевидно, в нем давно никто не жил. Огюстен повернулся к зашедшему следом за ним Белльону:
– На гауптвахте содержится только капитан Мишо?
– Да, господин коммандан.
Лануа кивнул и отошел в сторону, пропуская капрала вперед. Капитан содержался в дальней от входа комнате. В деревянной двери в эту комнату было выпилена небольшая смотровая щель, а сама дверь заперта на ключ и массивную щеколду. Огюстен заглянул в импровизированное окно и увидел, что в комнате царит полумрак. Света от одного небольшого окошка, расположенного под потолком, не хватало, чтобы осветить помещение. Судя по виду, комната использовалась некогда, как подсобное помещение, например как склад.
Белльон открыл дверь и вошел внутрь первым, Лануа зашел следом. Условия содержания были довольно мягкими: на столе нашлось место наполовину полной бутыли вина, куску сыра и даже копченому мясу. Впрочем, судя по виду, еда была нетронутой.
– Господин капитан, просыпайтесь.
– Я не сплю, Белльон. Доброе утро, господин офицер, простите, не могу разглядеть ваши знаки различия.
– Я коммандан Жандармерии Лануа.
– А не слишком поздно для расстрела, господин коммандан? Уже давно рассвело.
– А кто вам сказал, что я пришел вас расстрелять? Впрочем, давайте все по порядку… Капрал, принесите, пожалуйста, лампу.
Белльон вышел исполнять приказ, а Лануа сел на неудобный табурет, стоявший за столом. Огюстен достал свои письменные принадлежности и приготовился записывать.
– Господин коммандан, у вас есть папиросы?
– Нет, капитан, я курю трубку.
Сержант где-то задерживался и Лануа решил начать без лампы:
– Капитан Мишо, я прислан в расположение 701-го пехотного полка, чтобы расследовать инцидент, произошедший вчера утром у Верт-Равине. Вы знаете, в чем вас обвиняют?
– Да, господин коммандан. Я трус, который не подчинился приказу и оскорбил старшего по званию.
***
– Господин ротмистр Крипке вызывал меня?
– Да, Майер, проходите.
Лейтенант Майер вошел в кабинет ротмистра и сел в кресло для посетителей. Лицо