– Двадцать восьмого вроде бы, – Илюшка пожал плечами. – Хорошая деньга была, а? И никаких бумажек не надо: положил монетку в сто рублей, и покупай, что хочешь! А ещё у неё золотые монетки с Гагариным есть, и с Храмом-на-Крови. Мама говорит: юбилейные.
– Твоя соседка что, нумизмат?
– Да не, русская. Анька Гриб зовут. Знаешь её?
– Дурень, «нумизматы» – это люди, которые редкие монеты собирают, – беззлобно хмыкнула Пашка.
К её облегчению, Илюшка не обиделся на «дурня»: понял, видимо, что не всерьёз. А бывало, что некоторые обижались.
– Зачем их собирать, деньги-то? – спросил он. – Если уж не пользуются, так отдали бы кому-нить. А так… Лучше бы картины коллекционировали.
– Есть специальные монеты, которые только для красоты сделаны. Ими не расплатишься, но они офигенно редкие. Вот их и собирают.
– Ну это другое дело, – сказал Илюшка, согласившись.
В киоске он купил на тридцать рублей большой пломбир в рожке. Предложил Пашке немного, но та вежливо отказалась. Когда он принялся есть лакомство, Лысая ждала, что сейчас её поблагодарят и отправят восвояси, однако Илюшка делать этого не спешил.
– А тебя как звать? – спросил он.
– Павлена. Можно просто Пашка. Как мужское имя, только… не мужское.
– Аа. Так и знал, что ты девочка, – сказал Илюшка, как показалось Лысой, немного разочаровано. Та изумилась: неужели до этого не догадался? Да, наверное, по лицу её толком и не разберёшься, а в илюшкином возрасте на сиськи ещё не пялятся, вот и вышел казус. Но, для приличия немного обидевшись, ощетинилась:
– А в лоб?! Я хоть и девушка, но бью покруче некоторых!..
– Серьёзно?! – глаза Илюшки неожиданно загорелись, а рот, испачканный мороженым, радостно раскрылся. – Ты драться умеешь?! Круто!
– Умею, ещё как.
– Значит, ты сильная?
– Ну-у, – Пашка задумалась. – Поднять двоих таких соплежуев, как ты, смогу.
– Сама ты соплежуй, – поморщился Илюшка.
Опасаясь, как бы на этот раз он всерьёз не обиделся, Лысая решила сменить тему и спросила:
– А почему спросил, умею ли?
– Помощь нужна кое-с-чем.
…Илюшка привёл её в девятиэтажку, где, по его словам, жил какой-то его одноклассник, то ли Вася, то ли Ваня. Они поднялись на последний этаж, где мальчишка и продемонстрировал то, с чем ему требовалось помощь: вход на крышу.
Уходящая вверх на ещё один этаж железная лестница была закрыта прочной клеткой из красных прутьев. На двери от этой клетки висел чёрный монолитный замок. Пашка задрала голову: сверху, в сумраке чердака угадывались очертания люка, за которым, должно быть, и находилась крыша.
– Ты предлагаешь мне замок сломать? Извиняй, я тебе не дуболом…
– Не надо ничего ломать, иначе заметят, – сказал Илюшка торопливо. – Мы раньше сбоку залазили, вот здесь…
Он показал на боковую сторону клетки, и Пашка