– Ну, что вы упираетесь? Всё же понятно! Подписывайте признание и можете идти отмечать праздник в камеру.
Дубин развязно хохотнул.
Эдуард горестно вздохнул и, словно отгоняя от себя тяжёлые мысли, встряхнув головой, выпрямился:
– Я не буду ничего подписывать! – выдал он тоном Мальчиша-Кибальчиша на допросе у буржуинов.
– То есть вы не считаете себя виновным в убийстве вашей жены Лилии Гусиной и конюха Павла? – угрожающе прозвучал вопрос следователя.
– Я не помню.
– Как это не помните? Вы не помните, как их убивали?
– Я не помню, что убивал их, – втянув голову в плечи, тихо ответил Эдуард.
– Нормально… – развёл руками Филатов. – Вы не помните, как убили двух людей? Это такой рядовой эпизод вашей жизни, что одним больше, одним меньше – неважно?
– Дело в том, что в тот день я выпил, – забренчал наручниками Эдуард, показывая известным жестом стопочку. – А когда я выпиваю, забываю, что делал и где был. Нет-нет, это не значит, что я какой-нибудь алкоголик или напиваюсь до «белочки». Просто у меня такая реакция организма на алкоголь. Даже если я выпью пятьдесят грамм коньяка, наутро ничего не помню. Сам не понимаю, почему так происходит. Врачи говорят, что психологическое.
Следователь посмотрел на Эдуарда взглядом, каким трамвайный кондуктор взирает на пассажира, пока тот ищет в кармане будто бы затерявшийся проездной билет. Не отводя взгляда от задержанного, майор чиркнул спичкой и закурил. «Всё-таки три бутылки – многовато», – подумал о своём Филатов и продолжил:
– Странно. Ну, допустим… А почему вы выпили в тот день, хотя бы помните?
– Это помню. Я поругался с женой. Очень сильно поругался. Дошло до того, что я ударил её. Ни разу в жизни я не поднимал на неё руку, а тут как будто бес вселился. Не знаю, что на меня нашло.
Майор глянул на настольные часы, потом на список продуктов и, вздохнув, сказал:
– Ладно, начните сначала. Как вы познакомились со своей женой?
– Она была сущим ангелом, рождённым под кущами рая… – оживившись, несколько высокопарно начал Эдуард. – Мы познакомились этим летом в Сочи. Она была исполнена грации и гордости… эээ… словно чистокровная кобылка…
С этими словами Эдуард погрузился в приятные воспоминания давнего лета, проведённого на отдыхе в Сочи.
Глава 2. Очи чёрные
Струи морского воздуха обдували раскалённый песок. По нему, обжигая ноги, козочками бегали купающиеся гражданки. Крики чаек и удары волн создавали атмосферу свободной безмятежности и праздности. Толстопузые отцы семейств спали на шезлонгах, накрывшись кто «Комсомолкой», а кто и «Огоньком». Другие почтенные представители сильного пола сосредоточенно «забивали козла», устроившись под зонтиками, пока их прекрасные половины поджаривали на