А вот Софа эта – штучка непростая, сразу видно. И привлекательная…
Второе отделение нашего танцевального концерта проходит для меня легче. Мне уже ясно, что им всем в зале, за рампой и юпитерами, нет никакого дела до меня и моего музыкального миманса. Там внизу, на паркете, под замечательными старинными люстрами, парни водят девушек в танце… облапив растопыренной рукой упругую задницу в туго обтянутой юбчонке, ощущая рёбрами густо налитые нежные груди… Девчонка прижимается к сильному телу партнёра, и ведётся в эротическом тумане, лёжа мечтательно щекой у него на плече… утыкаясь на каждом шагу ляжкой в твердоту у него в штанах и истекая влагой желания…
А тут я со своим контрабасом, где-то там, в глубине сцены. Главный персонаж, среди этого праздника жизни!..
Не смешно ли?..
Всё, всё, чуваки!.. говорит Арканя слегка возбуждённо… Отлабали!.. Будя… За такие бабки нехер выкладываться…
За уже сдвинутым занавесом он раздаёт по красной десятке тем двум, что приехали отдельно от нас. Они кладут привычно, слегка пренебрежительным жестом, деньги в карманы и, подхватив ударную установку, тащат её молча к выходу.
Пошли… говорит мне Арканя… Пятак твой потом отдам, а теперь наших барух подхватим и повалим к ним, на Декабристов. Не против?..
Я неопределённо пожимаю плечами. И когда ж он успел с ними договориться?..
Народ расходится. Людские струи становятся всё жиже…
Мы выходим на Моховую. И я вижу Софу с той белобрысой… стоят чуть в стороне, дожидаются.
Девочки, пошли на Литейный!.. говорит Арканя по-хозяйски… Поймаем такси, отвезём вас. А то на этом, на жлобском транспорте, час будем тащиться…
Они послушно идут вместе с нами по улице. Белобрысая протягивает мне широкую, не совсем по-женски жёсткую, кисть.
Оля… говорит она коротко.
Я называю себя.
Девчонка энергично, крепко пожимает мою руку.
Сильная… уважительно думаю я… Может, такие вот Аркане и по вкусу, кто его знает?..
Такси гонит по набережной вдоль просторной Невы. Но мне не до вечерних пейзажей – я сижу посерёдке сзади, зажатый между двумя девчонками, с их тугими сиськами и объёмистыми ляжками, плотно сдавившими с обеих сторон мои тощие жилистые бёдра. Не совру, будто мне это неприятно – когда на крутом повороте я валюсь всем боком на одно из этих мягких объёмистых тел, а другое наваливается сверху мне на плечо.
Мой дружок промеж ног, давно уже ссохшийся на харчах институтской столовки, вдруг, встрепенувшись, алчно подымает свою налившуюся жаркой кровью голову и начинает рваться на волю.
Хорошо, что это незаметно в темноте…
Мы проезжаем Театральную площадь, уже опустевшую после разъезда из Кировского и из Филармонии. Слегка попрыгав шинами через трамвайные рельсы, «волга» гонит дальше, по Декабристов.
Здесь!.. говорит водителю Арканя.
Софа как-то нервно хмыкает.
Завидная память у вас, однако, Аркадий… говорит она тихо, с неодобрительным уважением.
А я приятное всегда помню!.. отвечает Арканя с коротким и, как