– Во-первых: так делают не все. То, что мне изменял твой отец, не значит, что пан Ольховский поступит точно так же. А во-вторых: мудрые женщины не обращают внимания на похождения мужей.
– А я вот не считаю таких женщин мудрыми, – буркнула Маришка.
– Просто ты ещё молода, – нашлась мать.
Девушка отодвинула чашку и ушла к себе в спальню. В комнате было тихо и спокойно. Она упала на кровать и уставилась в потолок. Трещины. Не замечала их раньше, надо делать ремонт. А, впрочем, что это она? Обо всём позаботится муж. Теперь можно плевать на все трещины.
То, что произошло, задавило Маришку. Она понимала, что ничего не могла изменить в этой ситуации. Замуж надо и точка. А любви можно ждать вечно.
Во сне к ней часто приходил кто-то невидимый и желанный и ласково шептал её имя. Утром она просыпалась счастливая и полная надежд. Вот только в жизни нет места сказке. Может, всё не так и плохо. Пан Ольховский действительно хорош собой и достойно ведёт себя. Теперь она почти его жена. Нужно просто привыкнуть к этой мысли.
Она преодолела свинцовую тяжесть в теле, встала и вышла.
– Куда ты?! – прокричала из кухни мать.
– Погуляю по городу. Давно так не делала.
– А ладно, только недолго. Дни становятся короче, темнеет рано. Возвращайся скорее, а лучше вообще посиди в саду на скамейке и всё…
Маришка закрыла за собой дверь и покинула дом. Она шла по улице, по-прежнему никого не видя вокруг, но на этот раз не от радости, а от мрачного и тяжёлого настроения.
Следуя знакомыми маршрутами, она не заметила, как оказалась в центральной части города. Ноги непривычно загудели от усталости. Девушка оглянулась в поисках какой-нибудь скамьи. Нужно отдохнуть и возвращаться домой. Она присела на грубую деревянную конструкцию в сквере и оглянулась по сторонам. Солнце клонилось к закату. Из большого здания напротив доносилась музыка и женский смех. Рядом с ней села какая-то вульгарно одетая дама. Маришка безучастно посмотрела на неё и осталась на своём месте. Незнакомка криво усмехнулась. Прошло около двадцати минут. Девушка успела отдохнуть и встала с намерением продолжить свой путь.
Неожиданно парадные двери здания распахнулись, и в проёме показался пан Ольховский в сопровождении двух оглушительно хохочущих женщин.
Миг, и судья встретился глазами с Маришкой, которая даже и не подумала отвести взор. Она стояла, опустив руки, и пристально смотрела на мужчину, пожелавшего жениться на ней. На лице пана Ольховского промелькнуло смущение, тут же сменившееся досадой. Он холодно отстранился от дам, висевших на его руках, и двинулся к невесте.
– Простите пани, – обратилась девушка к даме с трубкой.
– Слушаю вас, – женщина едва не поперхнулась табачным дымом, явно не ожидая такой вежливости.
– Что это за здание?
– Это дом терпимости, дитятко, – расхохоталась особа. – Вряд ли вы знаете, что это такое.
– Ну, почему же, – прищурилась Маришка. – Не на облаке живу, представление