О, нет!..
Мой стон совпал с почти ласковым:
– Куда так торопимся, детка?
Детка?
Детка?!
ДЕТКА!
Мое многострадальное тело вспыхнуло. Его бросило в жар, потом в холод, потом снова в жар. Я подняла глаза, выше… еще выше…
– Папа?..
Далее, по логике вещей, предполагалась немая сцена, после которой занавес опускается и представление заканчивается.
В моей же истории оказалось наоборот.
После того как я выдохнула слово, которое в нашем доме было под строжайшим запретом, по коридору в одночасье зажглись множество канделябров.
Я сделала шаг назад, еще не до конца придя в себя от изумления, когда услышала недоверчивое:
– Влада?.. Владлена?..
Мне, наконец, удалось закинуть мордашку достаточно высоко, и я натолкнулась на родные глаза Дерека де Вардана.
И мне бы обрадоваться…
Мне бы броситься в отцовские объятия…
Или хотя бы спрятаться за его широкой спиной…
Но мне элементарно не позволили сделать ничего из вышеперечисленного, потому что совсем рядом раздалось знакомое грозное:
– Дерек! Не смей ее трогать! Она моя!
И вот тут психика все-таки не выдержала.
Два дня она сопротивлялась и боролась с вражескими потугами сломить ее. И настал переломный момент.
Одним словом, я упала в обморок.
Приходить в себя не хотелось.
Когда поняла, что сознание возвращается, первым порывом было притвориться, что я умерла и воскресать в ближайшие дни не собираюсь. Впала в кому, в летаргический сон. Во что угодно, лишь бы не открывать глаз и не возвращаться в тот театр абсурда, что разыгрывался вокруг моей тщедушной особы.
Мне было страшно. По-настоящему страшно.
Потом в сознании всплыл образ отца. Может, привиделось? Показалось? Может, я перепутала? Хотя вряд ли. Ведь демон, в которого я врезалась, тоже меня узнал… Назвал мое имя.
Пока я размышляла, стоит ли открывать глаза или еще немного полежать в тишине, по комнате раздалось оглушающее:
– Дерек, она пришла в себя и притворяется!
На что последовало предупреждающее рычание:
– Смени тон, Зрак! Ты говоришь о моей дочери!
– Если это твоя дочь, то что она делала в моей спальне?
И тон у него был нехороший, подозрительный.
– Хороший вопрос. И мы его непременно выясним.
Я искренне надеялась, что при выяснении обстоятельств меня с ними не будет.
– Влада… – голос отца раздался рядом.
Первой реакцией было зажмуриться и натянуть одеяло на голову. Я не видела отца много лет, была маленькой, когда он пропал. А сейчас… Что сказать ему сейчас?
Хотя…
Я могу вспомнить все эпитеты, какими награждала его матушка. В конце концов, он бросил не только матушку, но и нас! И меня!
И я распахнула глазки.
Лежала на огромной кровати, благо, не на той, где раскинулась пышнотелая блондинка. Уже радовало. Значит, я не в спальне