Я приоткрыл правый глаз и увидел над собой морду нависающего сверху фамильяра.
– А что так заметно?
– Еущё бы. Эуто хозяуйка перепугалась и не пониумает, а яу то вижу.
– Почему не сдал?
– Интереусно быуло узнать дляу чегоу теубе этоу наудо.
– Сам не знаю, тоже интересно стало, как себя поведёт.
– Ну и чтоу узнал?
– Заботливая и разумная, – хмыкнул я.
– Онау у меуня саумая лучшая! Обижауть неу вздумай, а тоу будешь имеуть делоу со мноуй.
– Ладно – ладно, понял, страшный и опасный зверь, – хохотнул я.
– Неу смеушно. Тиухо, возвращауется.
Вновь послышались шаги, теперь уже приближающиеся.
– Ну как он? – спросила Лета.
– Дау таук же, леужит, отдыхаует.
– Не смешно! – возмутилась девушка.
И тут я вдохнул что-то не поддающееся описанию, но от этого запаха не только в сознание придёшь, но и помрёшь тут же. Я непроизвольно дёрнулся, пытаясь отодвинутся от этого запаха.
– Тише-тише, всё нормально, Вы просто ушиблись, шишка скоро пройдёт.
Я приоткрыл глаза и попытался сесть, но меня удержали хрупкие, но довольно сильные руки.
– Не надо резко садиться, голова закружится, полежите ещё немного.
Я полностью открыл глаза и увидел склонившуюся надо мной Лету, она была напугана и всё так же комично взлохмачена, я улыбнулся.
– Тыу смоутри каук егоу приложиула, оун улыбаться научал, моужет егоу ещеу раузок уронить?
– Я тебе уроню, чудовище лохматое! – взревел я, резко садясь.
– Оу, теуперь узнаю, всеу с ниум в поряудке! – возвестил фамильяр, пока я боролся с головокружением и тошнотой.
– Ну, куда же Вы так резко! Я же предупреждала, – воскликнула девушка и ринулась мне помогать, и действительно помогла, без поддержки я бы точно рухнул обратно на пол.
– Спасибо, – выдавил я, когда неприятные ощущения отступили.
– Вы уж простите за это всё, мы не специально, мы не думали, что…
– Что я окажусь поблизости, – закончил я за неё речь, – сам не ожидал, что тут окажусь, – честно признался я.
Ещё через минут пять я пошатываясь встал, бросил Валету, чтобы он завтра утром ко мне зашёл и, не прощаясь вышел за дверь.
К Клименте я само собой уже не пошёл – настроение было испорчено, так же как и моя одежда, поэтому я пошёл к себе приводить внешний вид в порядок.
Сбросив прямо в ванной свою грязную одежду, я набрал воды, налил в бокал красного вина и вместе с ним погрузился в теплые и ласковые недра ванны с горячей водой и пышной пеной. Я себе редко позволял такие блаженства. Кто-то скажет, что с пеной принимают ванну только женщины, я с ними в корне не соглашусь. Пена – это такое же блаженство, как прикосновение к коже нежных женских пальчиков. Сколько я там пролежал – не знаю, вылез только тогда, когда вода уже прилично остыла и перестала вызывать приятные ощущения. Наскоро обтерев полотенцем