Как и большинство уроженцев перекрестья, моллюск ррагон имел две ипостаси. В твердой он походил на лилового паука, покрытого той самой лечебной слизью. Проникая под кожу, она успокаивала нервы, снимала боль. В жидкой ипостаси ррагон превращался в улитку: щупальца исчезали, оставалось лишь тельце, глаза и мягкий панцирь.
– Глянь-ка туда! – Ткнул пальцем Рик в другой конец арены. Там трое верберов в человеческом обличье остервенело пинали четверых в живот и в грудь.
Те сжались в позе зародыша, плевались кровью, а одного кровью даже рвало.
Я уже было дернулась, собираясь рвануть к нему на помощь. А вдруг кровотечение из дыхательных путей? Даже оборотень умрет до конца боя! Но не-ет… Вербер приподнялся на локте, и алая струя хлынула уже не изо рта – из разбитого, немного даже расплющенного носа.
– Поврежден шнобель, – облегченно выдохнула я. – После драки МРТ. Надо убедиться, что цела кость или хотя бы не сместилась. Посмотреть, насколько повреждены хрящи. Если за время боя успеют зарасти криво – сломать, вправить и влить энергию жизни.
– Ну да, а пока пусть истекает кровью. В конце концов, у верберов ее целых семь литров. Не то что жалкие пять у людей. Пусть поделится с миром, – хохотнул Рик.
– Тогда свертывающую мазь. Потом МРТ. Если образуются патологические рубцы, придется удалять.
– А чтобы не образовались? – Рик изогнул бровь, синие глаза его улыбались.
– Можно дать замедлители регенерации. Но только после анализа крови на Р-частицы*, – опередила я василиска. Он явно горел желанием напомнить, что теперь я забыла о самом страшном биче двусущих.
Совершенно нерастяжимые жесткие шрамы при обращении причиняли оборотням ужасную боль, а порой даже трескались, образуя незаживающие язвы.
– Ладно-ладно, – криво усмехнулся Рик. – Вот тот?
В углу арены катался вербер, схватившись за руку и за ногу. Из рваных ран белесыми пиками торчали куски костей.
– Открытый перелом со смещением. Если преодолеет боль и вправит, заживет само. Обычно верберы так и делают. Но после драки стоит перестраховаться. Рентген, антибиотики, покой. Иммунитет у верберов железобетонный. Но есть бактерии, с которыми не справляются даже они. Плюс потеря крови и потеря энергии на превращения.
– Кровью дадим истечь? Или этого пощадим?
– Пощадим. Анализ крови и свертывающая настойка, если потребуется.
– Нам повезло, что пациенты не люди, – хохотнул Рик. – Иначе больницу пришлось бы переименовать в агентство киллеров. Думаю, работы бы у нас не убавилось. Зато эффективность возросла бы в сотни раз.
__________________________
*Частицы крови, отвечающие за ускоренную регенерацию. Если их слишком много, образуются нерастяжимые рубцы.
***
Игра «Сколько Самира убьет пациентов» всегда веселила Рика. Он язвил не переставая, по поводу и без, но и обучал очень многому, делился бесценным опытом.
Пока