Зайдя в беседку Лонгвей поздоровался с родителями, которые не спеша пили чай, наслаждаясь хорошим чаем и погодой, погладил по голове сестрёнку, которая улыбнулась ему и шмыгнула за беседку, по своим делам только ей известным. Сев за стол, он взял большой стакан прохладного соевого молока и баоцзы, не спеша позавтракав Логгвей обратился к отцу:
– Отец, а у нас в городе сегодня какой-то праздник? Я смотрю все соседи сегодня дома, что случается только в праздничные дни, ведь все выходные дни вы как правило проводите в своём институте, и чтобы увидеть вас и соседей в один день всех в своих домах с семьями, это большая редкость, случающаяся только по праздникам. А какой сегодня может быть праздник, что-то не могу понять? Вроде простой выходной день, ничего особенного.
Отец посмотрел на Лонгвея, поставил пиалу с чаем на столик и ответил:
– Сынок, нет сегодня никакого праздника, пришло сообщение из столицы, что сегодня весь персонал института должен находиться дома до особых распоряжений. А каких, даже меня руководителя института в известность не поставили. Лично сам генерал Шу приказал мне находится дома до особых распоряжений. А я и не против, ты посмотри, какая погода, да и когда ещё выпадет время провести его всем вместе.
Отец улыбнулся, Лонгвей тоже улыбнулся ему в ответ. Погода на самом деле была, как по заказу, тёплой и ясной, везде слышались весёлые голоса взрослых и детей. Многие из сотрудников института решили, раз уж выпало такое счастье как незапланированный выходной, то стоит провести его с пользой в кругу семьи.
Мать Лонгвея, до этого выступавшая в роли слушателя, тоже включилась в разговор:
– Сынок, ты уже решил в какое учебное заведение будешь поступать?
– Да мама, завтра с утра я поеду в столицу, буду поступать в тот же институт, где учился отец. Когда закончу учёбу, тоже, как и он, хочу приносить пользу государству и народу. – Серьёзным голосом ответил Лонгвей.
Отец и мать улыбались, видно было, что они очень рады за него и за тот выбор, который сделал их сын, что он продолжит династию учёных, которой в их семье уже не одно поколение.
Лицо обдало прохладной водяной пылью, которую лёгкий ветерок принёс от водопада, Лонгвей открыл глаза и огляделся, в беседке, которая парила над водой посередине озера, был он один, в груди кольнуло, всё это казалось таким живым и ясным, как будто случилось только вчера, а сегодня он