Чанглей утвердительно кивнул, после этого все направились к залу заседаний, шли не спеша, негромко переговариваясь. Подходя к дверям зала, спутники Лонгвея остановились, Антон с Тайфуном проследовали к воздушному дивану, находящемуся у стены, Тайфун встал с боку дивана и замер, не проявляя никакой активности, чтобы не вызывать лишнего внимания. Антон, усевшись на диван, сразу же принялся за работу, перед ним вспыхнула голограмма с отображением на ней расставленных постов охраны. Чанглей пошёл к отдельному входу, чтобы занять своё ложе в зале заседаний.
Перед Лонгвеем распахнулись двери, ведущие в зал, а стоявшие по обе стороны от дверей два гвардейца, встали по стойке смирно, приветствовав Верховного. Твёрдым, быстрым шагом, он прошёл в зал заседаний и двери за ним бесшумно закрылись.
Лонгвей очутился в огромном малахитовом зале, сверкавшем позолотой, где места членов Совета Федерации, ярусами уходили на несколько десятков метров в верх, и направился к трибуне находящейся в центре зала. Все, находящиеся в зале встали, приветствуя Верховного Правителя Федерации.
В век, когда о микрофонах и усиливающих звук голоса устройствах было давным-давно забыто, все средства связи были виртуальными и возникали по мере необходимости их использования. Поэтому речи можно было произносить в слух или же мысленно, каждый выбирал более подходящий ему вид общения. Исключение составляли только выступления на общественных мероприятиях, в государственных учреждениях, при всевозможных массовых скоплениях людей, где все речи предписывалось произносить только в слух.
Поднявшись на трибуну, Лонгвей поприветствовал всех собравшихся, и без лишних церемоний перешёл к делу:
– Уважаемые господа, сегодня нам предстоит обсудить и принять несколько важных на мой взгляд законов, а также продлить действие законов срок которых истекает в ближайшее время. – Слова Лонгвея, с одинаковой громкостью и чётко разносились по всему огромному залу. – Первым на повестке дня у нас стоит предложение, об отмене запрета на использование в робототехнике саморазвивающегося интеллекта, сопоставимого с интеллектом человека или же превосходящим его. Многие, особенно молодые политики и учёные, считают, что этот закон существующий уже почти пять сотен лет, давно устарел и не отвечает критерию сегодняшней действительности развития общества.
В зале послышался слабый одобрительный гул и редкие, но бурные рукоплескания. Лонгвей подождал, пока в зале наступит тишина, и продолжил:
– Я, безусловно поддерживаю внедряемые в наше общество инновации и научные прорывы, совершаемые нашими замечательными и великими учёными.