– Знакомьтесь, моя дочь Надя. Помните, как Анна Герман пела «Надежда – мой компас земной…»
– Не сложно догадаться, вы очень похожи и обе очаровательны. По цвету волос только и можно различить, – заметил он.
– Дочь решила стать блондинкой, а у меня естественный цвет, я не признаю красители и “химию”. Так могут нахимичить, что без волос останешься.
– Надежда,– девушка подала теплую и голую по локоть руку с длинными, как у пианистки пальцами, слегка преклонив колено.
– А вам, Надя, молочный шоколад, чтобы жизнь не казалась горькой,– Тернистых положил на ее ладонь плитку “Каприза”, заметил немой укор в ее зеленовато-голубых глазах.
– Спасибо,– сухо промолвила девушка и неожиданно скаламбурила. – Молочный шоколад, наверное для того, чтобы молока больше было?
Он смутился, а Любовь Андреевна пожурила дочь:
– Оставь свои приколы, с ровесниками хохми, прикусили язычок.
«Интересное начало, видно девице палец в рот не ложи, откусит. Надо было ей купить тоже цветы, орхидеи или розы, – с досадой подумал он, вспомнив свои недавние колебания среди обилия благоухающих цветов в букетах и корзинах в подземном переходе под площадью Советской. Он тогда предположил, что Любови Андреевне может, не понравится, что и ее дочери он подарит цветы.
«Попробуй, разберись в этой женской психике, в их логике, чувствах и капризах, – посетовал он.– Кажется, Надежда обиделась. Вот, конфуз, знал ведь, что взрослая девушка, а не ребенок, чтобы потчевать шоколадкой. Ладно, в следующий раз таких проколов не будет. Надо следовать мудрой истине: дарите женщинам цветы. Он подал Чародеевой пакет с шампанским и цитрусовыми, лимонами, апельсинами, киви, гранатами, хурмой…
– А это к чаю или кофе,– достал из второго пакета украшенный розоватым кремом киевский торт в прозрачной пластмассовой коробке.
– Ой, сколько сладостей, нам с Надей нужно соблюдать диету, иначе растолстеем, как та хохлушка Руслана Писанка, что погоду предсказывает, – пошутила Чародеева.– Мужчины любят стройных, изящных под стать топ-моделям. Вот и приходится отказывать себе в удовольствиях.
– Вам полнота и ожирение не грозят, – возразил Валентин Авдеевич, взглянув на загрустившую девушку.– Один раз в неделю можно полакомиться тортом или другими сладостями.
– Другими? Какими же лакомствами? – усмехнулась Надя, многозначительно взглянув на гостя.
– Пирожным, зефиром, шоколадом,– смутившись, перечислил гость.
– А я думала-гадала…– нараспев прошептала Надежда.
– Прошу вас, Валентин Авдеевич, – потеснила дочку мать, указав жестом на открытую дверь гостиной. Под сверкающей хрусталем люстрой он увидел богато сервированный стол – на фаянсе посуды благоухали яства. В маленьких вазочках клюквой поблескивала красная, на другой вазочке черникой – черная икра. На блюдах аккуратно были разложены, нарезанные кольцами