– Тужься – говорила ей акушерка – тужься, вон, уже головка показалась.
Инна ещё слышала, что говорит акушерка, но сил уже не было. От потерянной крови шумело в голове и всё плыло перед глазами.
Вошёл врач-гинеколог, молодой мужчина и, подойдя к ней, отодвинул в сторону акушерку – Что вы ребёнка спасаете, мать надо спасать
Проваливаясь в черноту, она услышала это и закричала изо всех сил – Неет, неет, спасайте ребёнка! – но крик никто не услышал, только беззвучно шевелились губы на пожелтевшем лице
Врач надавил на живот, ребёнок выскочил из утробы, и она провалилась в тоннель.
Она летела по чёрному тоннелю навстречу голубым глазам, смотревшим в неё.
– Мать в реанимацию, анестезиолога – врач держал новорожденного за пяточку и легонько шлёпал по попке.
Голубые сияющие глаза, вперившись в неё, остановили полёт, под потолком тоннеля протянулись провода и её потянуло назад.
Она вздрогнула, придя в себя, услышала, как пискнул ребёнок и увидела, как акушерка унесла его.
Проснулась утром следующего дня в палате. Та, что рожала вместе с нею, позвала акушерку.
Пришла акушерка —Очнулась, миленькая. А мы уже и не надеялись.
Инна смотрела на акушерку, слышала, но не понимала.
В палату вошёл профессор, за ним стайкой студенты. Все в белых халатах.
– Таак, кто тут у нас вчера тяжело рожал? – он подошёл к её кровати, студенты толпились за его спиной.
– Уберите одеяло – попросил он акушерку.
Акушерка стянула с неё одеяло, у студентов округлились глаза – белая рубашка на ней почернела от пропитавшей её крови.
Профессор приподнял край рубахи и, увидев посиневшие и разбухшие губы, резко спросил: – Околоплодное место удалили?
Акушерка молчала.
– В операционную, удалить околоплодное, приложите лёд и под душ, отмойте её.
Ребёнка простудили при родах и четыре дня выхаживали. Все четыре дня она отсыпалась, просыпаясь ненадолго, когда приносили еду.
Проснувшись утром пятого дня и чувствуя, как ломит от молока разбухшие груди, спросила у акушерки: – А почему мне не приносят кормить?
– А вы кто у нас? – спросила акушерка и, услышав фамилию, ушла и вернулась с кульком.
Она развернула пелёнку – Мальчик – и приложила к груди.
….
Когда выписывали, врач предупредил – Три месяца воздержаться от половой жизни, ничего тяжёлого не поднимать, первую неделю желателен постельный режим.
Из роддома забирал Ромка: муж, типа. Когда сели в такси, развернул пелёнку, поморщился, но промолчал.
В общежитии ей выделили комнату на втором этаже, где жили в основном семейные.
Ромка приставать начал в первый же день и, когда она сказала, что терпеть нужно три месяца, присвистнул – Тогда давай в жопу
– У меня и там были разрывы, там тоже швы
– И куда мне тебя ебать?
– Потерпишь
Терпелки