С этого случая «двойки» по поведению в нашем классе стали «традицией». От этого частенько страдали наши дневники, которые мы либо уничтожали совсем, не оставляя следов, либо – ликвидировали страницу с «двойкой». А то и просто временно прятали подальше от глаз родителей. Я в это время жила у дедушки и частенько прятала дневник в больших кипах его газет…
Да, ещё хочу сказать, что учителя меня часто хвалили за учёбу или какие-то мои умения, поступки. Одна учительница начальных классов так вообще называла «маленьким Лениным», и это меня конфузило перед моими друзьями-одноклассниками. Поэтому я всегда старалась от них не отставать во всевозможных проделках. И даже гордилась, когда мне вместе с другими ставили «двойку» по поведению. Мне не хотелось быть белой вороной среди ровесников. Всегда давала всем списывать домашние задания, выручая тех, кто не успел их сделать. Для меня это большого труда не составляло: я редко делала уроки дома, чаще – в школе, заранее, между делом, на переменках или на других уроках, когда мне было скучно.
На уроках мы стали озорничать, писать друг другу записки, играя «в почту». Например, в моём альбоме хранится открытка «Слава Великому Октябрю» с текстом внутри: «Дорогой Галчонок! Поздравляю тебя с „4“ по геометрии. 10.12.1968г. Лида (Сницаренко)».
Несмотря на все изменения, которые произошли со мной в пятом классе, я продолжала учиться почти на одни «пятёрки» и чувствовать любовь к моей персоне со стороны большинства учителей. Порой, мне прощалось и озорство.
Помню, как учителя не раз сердито говорили, когда я крутилась за партой:
– Вервейко, встань и повтори, что я сказал (а)!
Я вставала и повторяла только что сказанную фразу. Весь класс начинал смеяться, а вместе с учениками и сами учителя!
В это время началась и моя «педагогическая деятельность»: я была с кем-то из наших девчонок вожатой в октябрятском