– Да я и не ходил. Виноват…
– Виноват?
– Ну, да. Мне давно надо было прийти сюда, но все времени не хватало. Если бы не та случайная встреча в книжном магазине, может быть, я и в этот раз забыл бы об этом дне. Так что спасибо.
Могила выглядела чистой и ухоженной, как и должна была. Зеленые глаза Дениса с укором смотрели на меня. В них не было ни любви, ни нежности. Он был слишком серьезным и важным на этом последнем фото. Этот снимок выбирала его мать, здесь он ей казался солидным и взрослым, а как по мне – совершенно чужим. Но все же это был он. Его плотно сжатые губы, узкий нос горбинкой и слабый намек на ямочки на щеках. Как жаль, что он не улыбается с этого портрета.
Я аккуратно положила перед ним свой скромный букет цветов и домашние заготовки. Он всегда любил мои блины и эти шоколадные конфеты, и мне было приятно думать, что я его радую и теперь. Тяжело вздохнув, я подошла к портрету и, протерев его от дождя, нежно прикоснулась к нему губами. Мне было неловко делать это прилюдно, но это тоже было частью нашего с Денисом ритуала, и я не могла его нарушить.
Я отошла в сторону, позволяя Вадиму возложить цветы на могилу. Он благодарно кивнул и, передав мне свой зонт, сделал пару шагов вперед. Шикарные голландские розы плотным ковром укрыли могилу от проливного дождя, а Вадим вернулся под зонт, встав рядом со мной. Несколько минут мы стояли, едва соприкасаясь плечами, слушая как отчаянно барабанит дождь по натянутому зонту.
– Давай я подвезу тебя, – нарушил тишину Вадим.
– Спасибо, но я как-нибудь сама, – ответила я, делая шаг в сторону, но при этом все еще оставаясь в укрытии зонта.
– Ты смеешься? Ты же промокла уже вся! Денис бы мне этого не простил, верно ведь говорю, дружище? – пошутил Вадим, обращаясь к портрету. Это выглядело странным, но мне понравилось. Я сама частенько разговаривала с Денисом как с живым. Увы, но его портрет молчал и теперь. Вместо этого порывистый ветер с новой силой ударил мне прямо в спину, задрав вверх полы плаща. Холод пронзил меня насквозь, и я задрожала всем телом.
– Хорошо, спасибо, – согласилась я.
– Ну вот и славно. Пойдем, пока тропинку не размыло, – ответил Вадим, подгоняя меня легким похлопывающим движением где-то на уровне талии. Я вздрогнула от такой наглой вольности, но ничего не сказала. В последний раз глянув на родную сердцу могилу, я позволила незнакомому мужчине увести меня за собой.
***
Большой черный внедорожник поприветствовал нас коротким гудком и быстрым подмигиванием фар. Он был припаркован сразу за воротами кладбища, из которых мы выбежали, подгоняемые разбушевавшейся стихией. Вадим открыл передо мной дверь на переднее пассажирское кресло и я, не раздумывая, села на сидение, застеленное меховой накидкой. Он оббежал машину и уже через мгновение сидел за рулем.
– Ну и погодка! – посетовал он, перебросив на заднее сидение огромный зонт. Я смотрела перед собой,