Борис был настолько удивлен как самим предложением, так и сопутствовавшей ему интонацией, что поначалу даже не знал, что сказать. Он так прямо и сказал: не знаю, говорит, Веня, что тебе сказать.
– Да ты послушай, – голос в трубке моментально переменился, исполнившись неподдельного энтузиазма, – только представь себе: бревенчатая изба среди тайги, вокруг кедры, медведи, бурундуки, зверье всякое. Приезжай, не пожалеешь! Когда там у тебя будет отпуск, так прямо сразу давай ко мне. Ну так что, лады?
Борис натянуто рассмеялся.
– Ну ты даешь… Молчал, молчал – и вдруг, как ком с горы – приезжай, и точка. Скажи лучше сперва, чем ты там хоть занимаешься, среди своих медведей и бурундуков?
– Я их стреляю, – хладнокровно ответил Вениамин. – А шкуры потом сдаю в заготконтору. Так как, ты приедешь? Слушай, я тебе сейчас объясню, как добираться. Значит так: сперва доезжаешь на поезде до Ельников. Это после Красноярска. Короче, там спросишь. Затем находишь в Ельниках аэродром. Тут, километрах в пятидесяти от моей заимки, геологи копаются, так к ним с этого аэродрома каждую неделю летает вертолет. Пролетает он, как правило, прямо над моей избой. Я договорюсь с ребятами, они тебя по пути забросят. Каждый вторник, запомни, вылет в 10:00. Подгадай приехать так, чтобы не опоздать, а то потом будешь неделю куковать.
Сказать, что Борис был озадачен – не сказать ничего. Губбель в тайге! Губбель с ружьем!! Губбель промышляет звериные шкуры!!! Театр абсурда!
После некоторой паузы, заполненной героическими усилиями не подавиться полученной порцией сногсшибательных новостей, Борис растерянно проговорил:
– Послушай, старик, все это как-то слишком неожиданно. Ты меня прямо за горло берешь.
Он опять немного помолчал, и, уже скорее с иронией в голосе, продолжил:
– Да и потом ты так подробно все расписываешь, куда ехать, где завернуть, как тормознуть… Но ведь прикинь, я еще даже и не согласился.
Некоторое время на том конце провода было тихо, потом каким-то незнакомым голосом из трубки произнесли:
– Вы сами говорили, Борис Михайлович, все были заинтригованы. Смотрите, упустите сейчас свой шанс, очень потом будете жалеть.
Борис опешил.
– Кто это говорит? Веня, алло, это ты?
Вениамин будто и не расслышал вопроса.
– Короче, Боря, – сказал он уже вполне своим голосом, – запомни: вертолет каждый вторник, в 10:00. Если не застанешь меня, располагайся в избе и жди, двери я не запираю. Все, старик, до скорой.
Борис хотел что-то возразить, но донесшиеся из телефона короткие гудки упредили его намерения, едва лишь он раскрыл рот. Сеанс межконтинентальной связи был окончен.
Борис положил трубку. Он был крайне озадачен. Звонил его старый друг, друг детства. Они жили в соседних домах, вместе ходили в школу, вместе учились на журфаке. Потом Бориса взяли на телевидение, а Вениамин устроился в одной молодежной газете. Несколько лет