Францу фон Папену в итоге удалось примирить Гинденбурга с Гитлером. В декабре 1932 года Папен был вынужден уступить пост канцлера Курту фон Шлейхеру, поскольку его администрация не пользовалась поддержкой у народа. Шлейхер для собственного правительства попытался создать более широкую платформу, но не преуспел в этом. Папен взял реванш и предложил свою кандидатуру как вице-канцлера при канцлере Гитлере. Пауль фон Гинденбург согласился. Они предполагали, что Папену удастся «усмирить» нового канцлера и ввести в кабинет кое-каких министров, не являющихся членами нацистской партии.
30 января 1933 года, через 13 лет после оглашения программы Немецкой рабочей партии в мюнхенском пивном ресторане «Хофбройхаус» и меньше чем через пять лет после того, как нацисты получили всего 2,6 процента голосов на всеобщих выборах, Адольф Гитлер стал канцлером Германии. Теперь-то он наконец и начнет воплощать свои давно лелеемые планы в жизнь.
Глава 4
Консолидация власти
(1933–1934)
Миллионы немцев восприняли назначение Гитлера на пост канцлера как добрый знак. Они были согласны с утверждением Геббельса: это поворотный момент в истории Германии1. Студент Манфред Шредер говорит: «Молодежь преисполнилась энтузиазма и оптимизма, мы верили в Гитлера и считали, что появился замечательный шанс преодолеть последствия Первой мировой войны и в особенности Версальского договора. Так что мы все были в приподнятом настроении… Складывалось ощущение национального освобождения, нового старта»2.
«Естественно, мы были в восторге, – подтверждает Габриэла Винклер, в то время юная секретарша. – Мы считали, что теперь все будет по-другому и все будет лучше». Она помнит, что «все молодые люди… сияли, потому что мы были счастливы»3. Гюнтер Лозе, которому в 1933 году исполнилось 15 лет, считает, что была вера лично в Гитлера – он сдержит свои обещания, реализует их. «Вокруг него уже тогда создавался миф»4.
Во многих городах проходили торжественные факельные шествия. Одно из них, в Гамбурге, 6 февраля 1933 года наблюдала Луиза Сольмиц. Ее описание происходившего сделано на фоне семейной истории, которая неоднозначна: сама Луиза не была еврейкой и ярой националисткой, но ее муж являлся выкрестом. «Первые факелы появились около десяти часов, – писала фрау Сольмиц в дневнике. – За ними потянулись другие, как волны в море, всего около двадцати тысяч коричневорубашечников, их лица в свете пламени сияли энтузиазмом». Луиза Сольмиц запомнила, что штурмовики скандировали: «Республика – дерьмо», выкрикивали: «Смерть евреям!»