– Добрый день,– сказала Катя.
Девушка оторвалась от журнала и выжидающе посмотрела нечеловечески огромными глазами. Приглядевшись, Катя поняла, что глаза умело накрашены, а двухсантиметровые ресницы, кажется, вообще приклеены.
– Вы не подскажете, где тут Оля?
– Вы записаны? – лениво спросила эльфийская красавица.
– Нет, но мы созванивались…
– Направо, вторая дверь, в зеркальный зал.
Катя побрела в указанном направлении. С обеих сторон ее сопровождали фотографии диковинно раскрашенных моделей обоего пола. Кате бросился в глаза красавец, разрисованный с одного бока под джентльмена во фраке, а с другого – под даму в вечернем платье. На ладонях у него были нарисованы черные и красные фишки.
«Неужели и меня так распишут?» – с опаской подумала она, открывая указанную дверь.
Зал был невелик, но казался огромным из-за зеркальных стен. Вдоль стенок тянулись ломящиеся от косметики полки, перед ними стояли высокие хрупкие насесты. В дальнем конце зала перебирала косметику крупная девушка с короткими черными волосами.
– Ты Катя? – негромко спросила она.– Садись сюда.
Катя взгромоздилась на насест, чувствуя себя растянутым на мольберте холстом.
У суперстилиста Оли была квадратная фигура, холеная кожа и холодный изучающий взгляд. Она бесцеремонно взяла Катю за подбородок и принялась вертеть как куклу, рассматривая со всех сторон с хмурым видом.
– Чего хотим? – спросила она.
– Подобрать стиль… и имидж.
– Стиль, девочка, подобрать нельзя,– сухо сказала Оля.– Он или есть, или его нет. Все зависит от того, обладаешь ли ты индивидуальностью. Если как личность ты ноль, то никакой стилист не поможет.
– А имидж? – слегка испуганно спросила Катя.
– Имидж – это совсем другой вопрос,– пробормотала Оля, выковыривая из стенда с косметикой какие-то коробочки и ставя рядком их перед собой на полку.– И прежде всего это вопрос денег…
Катя, совсем оробев, пробормотала что-то о скидке. Оля поморщилась.
– Не дергай головой, я подбираю тушь. Не беспокойся, Лейла меня предупредила, что ты малоимущая. Думаю, долларов в двести мы уложимся.
Катя на мгновение замерла, а потом решительно полезла с табуретки.
– Слушай, я не могу работать, когда ты все время вертишься… – недовольно начала Оля.
– Олечка, ты здесь? – раздался нежный голос из коридора.– Уже трудимся?
Оля сразу выпрямилась, подобралась. На ее лице появилось натренированное выражение безграничной радости.
–