Начать хотя бы с тех же волос.
Волосы у нее росли быстро, что было следствием мутаций или любого другого необъяснимого феномена, и при их должном уходе можно было разориться да не один раз. Нельзя было, правда, с уверенностью сказать, что в привычном своем виде она выглядела неухоженной… но дело было не только в этом. Никакая косметика, никакие стилисты этого мира не могли скрыть ее вкрадчивой походки да звериного отблеска в ее больших карих глазах. Тем, кто видел ее в первые, казалось, будто она алчно смотрит на своего собеседника и готова в любую секунду броситься тому на шею и перегрызть горло. Ирония заключалась в том, что первый взгляд не был обманчив, но она могла спокойно жить и без поедания окружающих ее людей. Особенно, если была сытой. И если ее собеседник не выглядел уж чересчур… аппетитным. Тем более что в последнее время она научилась хорошо себя сдерживать, потому что поняла, что примитивное утоление жажды крови приводит лишь к дальнейшей деградации и отупению. А она изо всех сил старалась быть цивилизованным и всесторонне развитым зверем.
Покончив со скудным, но приятным угощением, Фрея откинулась на спинку стула и сладко потянулась, вытянув руки к потолку. Шейные позвонки немелодично хрустнули, а сама девушка издала горловой звук, похожий на рык относительно сытого хищника.
Мальчик степенно положил маленькую ложечку на теперь уже пустую тарелку, отодвинул ее к центру стола и галантно провел салфеткой по губам. Затем он встал, придвинул массивный стул к краю стола и направился к входной двери.
Фрея качнула свой стул назад так, что он оперся на две задние ножки, и одним молниеносным движением схватила мальчика за темный рукав его костюма.
– Ты прогуляться? – спросила она, улыбаясь.
– Да, – кивнул он. – Подышу несвежим воздухом.
С этими словами он подошел к ней и нежно погладил ее по голове обеими руками. Его пальцы тотчас потонули в ворохе пышных волос.
– Где мне тебя потом искать? – спросил он.
Она поймала одну из его рук и нежно укусила мальчика за палец.
– Я сама тебя найду.
Келен вышел в коридор, мягко прикрыв за собой дверь. Это была абсолютная правда – она сама его всегда находила. Даже если он не терялся.
–
Кормили тут, конечно, вкусно, но крайне неплотно. Завтрак был немногословен, обед готовился лишь по требованию и за не малую плату, а ужин и вовсе считался своеобразным извращением, которое местный повар видел в страшном сне. То ли дело кормежка в той же харчевне на перекрестке дорог, где первое и второе жило потом в животе собственной жизнью еще несколько дней спустя.
Это же место отдавало снобизмом. Местная энергетика и общая атмосфера заставляли чувствовать себя неполноценным, недоделанным, ущербным.