– Я нашел еще одного из егерской службы… точнее, это женщина. Тоже маг, Нено, – и представь, она дальняя и очень далекая по крови прапра– и еще прапрабабка сразу двоим из нашего списка, кто видел руки. Они, наверно, и сами не знают, что родственники. Хотя там родственности одна капелька, но все равно…
– Ничего себе, – в полном восторге шептала Шиповник. – Такое совпадение не может быть просто так, да? А ты что-нибудь про них накопал еще?
– Немного. Вот тут несколько дел, в которых он и она участвовали. По отдельности, конечно. Не пересекались, но наверно, если работали в одной службе, были знакомы. Получается, уже трое: Гриф, Рябинник и Нено, и через них связаны уже четверо из шести свидетелей.
Шиповник торопливо перелистала желтые хрупкие страницы, подшитые в папку, заполненные чьей-то уверенной твердой рукой. Чары, которые сохраняли бумагу, все еще держались, холодком отдаваясь в пальцах.
Но ничего интересного. Очень похожие дела Шиповник и ее коллеги до сих пор разбирали у себя наверху, и точно так же выезжали проверять достоверность донесений, как и егерь-маг Гриф, и Нено, и еще многие другие.
– А ты не нашел, что с ними могло случится? Как они умерли?
– Нет, – покачал головой Унро. – Но последнее по времени, что я нашел, – вот эти два документа.
Он пододвинул ей поближе две бумаги, явно вырванные из папки. Прошение от старосты некой деревни Утицы – длинное перечисление разнообразных событий и жалобы на приезжую ведьму, – и ответное распоряжение о выделении отряда из пяти егерей для разбирательства. Первая – за июль тысяча девятьсот восьмого, вторая – за август.
Ведьму… это надо же. Впрочем, тогда еще много необразованных было, ведьмами всех подряд называли, и не отличали от магов.
– А почему бумаги отдельно? – как можно тише спросила Шиповник, невольно оглядываясь на Гарброу, которая недалеко от них сортировала подшивки.
Унро подвинулся ближе и тоже снизил голос:
– По каталогу там должно было быть папка с незакрытыми делами за тысяча девятьсот восьмой, но вся полка была в беспорядке. Бумажки были рассыпаны, а обложка отсутствовала. То есть, может, еще что-то было, но уже не найти. За следующий год ничего нет, ни об одном из этих троих.
Шиповник вздохнула: после летних событий во флигеле, сотрудники уже не раз находили разоренные или перевернутые полки. И если до появления Леди Гарброу это еще как-то сходило всем с рук, то после – любой беспорядок вызывал негодование архивариусов и долгие разборки: по мнению женщин легче легкого свалить всю вину на темных магов или службу зачистки.
Шиповник потерла ладонью лоб, вспоминая все, что она знала о делопроизводстве начала века.
– Должны быть каждый месяц отчеты о ревизии дел, – сказала она. – Или каждые полгода? И еще описи…
Унро