Делов-то.
Поэтому поковырялся в его пакете, покачал отрицательно головой и с удовольствием налил себе в вымытый стакан из-под чая еще на два пальца доброго торфяного виски, из того запаса, которым мы до прибытия в этот славный город Свирь самым что ни на есть решительным образом развлекались.
Впрочем, – какой уж тут на фиг «город».
Так, городишко.
Хотя название, конечно, – есть в нем что-то такое, очень правильное.
Плохое место таким красивым именем не назовут.
.Славка немного подумал, к кому из нас с Глебушкой присоединиться, и присоединился именно ко мне. Да и сам Глеб жестами, ибо рот был занят мороженым, показал, чтобы ему тоже набулькали.
Поезд, кстати, тронулся как раз в тот момент, когда мы сдвинули стаканы, и я увидел в этом какой-то определенный символизм.
.Славка проглотил налитое первым.
Одним большим, красивым глотком.
Скривился.
Потом выдохнул с удовольствием.
– Что, кстати, за черт тут с тобой лясы в коридоре точил?! – интересуется.
Я только плечами пожал.
– Да так, – говорю. – Мужик какой-то. Тоже, кстати, на рыбалку едут. И, похоже, тоже на Индель.
Славка морщится.
– Не приведи Господь, – делает длинный глоток минералки, прямо из горлышка, – с нами, в санькин лагерь. Он как раз говорил, что с нами на поезде еще какие-то попутчики из Питера прибывают. А мне его рожа протокольная что-то как-то сразу не глянулась. Нет, я, так-то, ничего против органов не имею. Просто урод какой-то. И все.
Я медленно киваю.
– Да нравиться там и вправду нечему, – говорю. – Там прямо на лбу большими печатными буквами написано «контора». Причем, не с земли, а со штанами, протертыми сидением в кабинетном кресле. Я их брата нижним чутьем чую, крови они у меня в свое время попили мама не горюй. Все приручить хотели, пока старшие товарищи не прикрикнули. Но хочу тебя расстроить, – они именно из Питера. Так что возможно все…
Глеб тоскливо вздыхает.
– Опять, что ли, морды будем бить, Валерьяныч?
– А вот этого, – хмыкаю, – как раз ни в коем случае не советую. Не тот типаж. Ну, если только уж совсем, сука, прижмет. Так-то потом отмажемся, конечно. Но будет неприятно, это я уж совершенно точно гарантирую.
Негромко и невесело смеемся.
Потом Славка с каким-то неожиданным, почти детским тоскливым всхлипом вздыхает.
Смотрит в окно на проплывающие все быстрее и быстрее лесные опушки.
– Может, – говорит с надеждой, – все-таки пронесет.
… Разумеется, – не пронесло.
Ну вот, как чувствовал.
Идиотизм.
Лузер-шоу как оно есть.
Вся эта троица: «гебешник», пижон Геннадий и пока еще неведомая Алёна, как выяснилось уже в Петрозаводске, ехали именно