В районе желудка появился ледяной комок. Заставила себя глубоко вдохнуть и медленно выдохнуть. Запаниковать я всегда успею, как и впасть в уныние. А пока есть время, нужно подумать.
Машинально положила руку на книженцию, отчего рисунки соприкоснулись. Легкое тепло пробежало по предплечью. Уставилась на свою находку, которая вроде как даже попухлела, и решила попробовать еще раз.
На этот раз страницы не слипались и даже наоборот: услужливо распахнулись в середине. Бисерный, явно женский почерк вел диалог с бумагой.
«22-е цветня 5947 года.
Дорогой дневник, лишь тебе я могу рассказать о нем. Таком чудесном, красивом и замечательном! Я увидела его только сегодня и поняла – влюбилась!
Сегодня в наш городок приехал отряд по зачистке. Мы с Сорией и другими девочками из гимназии ради такого решили сбежать с уроков, и не зря! Весь наш городок собрался, чтобы встречать спасителей, которые должны избавить честных жителей от кладбищенской напасти…»
Я читала откровения молодой девушки, впервые влюбившейся, даже не обращая внимания на то, что строки написаны явно не кириллицей. Мозг лишь машинально отметил: скорее всего, механические навыки тела, к коим относятся чтение, езда на велосипеде, умение плавать… Они не зависят от души и достались мне «в наследство» от предыдущей владелицы.
Сейчас меня гораздо больше интересовала жизнь некоей Рейнары Эрлис. Знания необходимы как воздух, иначе я очень скоро окажусь либо в сумасшедшем доме, либо на приеме у экзорциста. Это уж какую методику лечения в данном мире практикуют.
А чтение с каждой страницей становилось все занимательнее.
Некий Темный Эрвин Торон (да-да, именно так она и писала, с заглавной буквы все три слова) походя покорил сердце юной гимназистки. Сначала думала, что Темный – это масть вроде блондина или шатена, но дальше проскользнуло упоминание о его волосах «цвета золота». Потом решила, что это прозвище, подобное Хромому Дику или Пьянчуге Тому, но, как позже выяснилось, это была принадлежность к виду магии.
Так вот, этот блондинчик (как я про себя окрестила этого Эрвина) стал навязчивой мечтой Рейнары. Она влюбилась в него без памяти и умудрилась провести с ним ночь. На что рассчитывала, я вначале не поняла, пока не дошла до строк:
«Я думала, что он, как честный и порядочный человек, после всего, что между нами было, женится на мне. Иначе мое имя по его вине покроется позором, о чем и сообщила Эрвину наутро. А он… он лишь посмеялся, сказав, что это я к нему пришла, что это еще неизвестно, чья честь пострадала больше… Мне ничего другого не оставалось, как рассказать обо всем отцу в надежде, что батюшка найдет управу и, может, уже к вечеру я стану носить фамилию Торон…»
Дальше чернила расплывались. Видимо, хозяйка больше плакала, чем водила пером по бумаге, но общий смысл понять удалось.
Папочка, вместо того чтобы молчать, попер на