Тихий солдат. Андрей Бинев

рванул на территорию, где располагалась 24-я танковая бригада, в которой он служил. Сначала было много радости, увеселительная поездка на немецком танке нескольких молодых командиров во главе с замполитом в соседнее село к аппетитным хохлушкам, но потом в то село прискакал вестовой из полевого штаба Киевского Особого округа, и лихого танкиста вместе с замполитом повязали. Скандал случился просто грандиозный. Разгневанные немцы приехали за своей угнанной машиной и грозились сжечь к чертовой матери всю 24-ю танковую бригаду. Съехались высокие переговорщики. Танк отдали, а старлея и замполита подвергли дисциплинарному аресту. Дело чуть не дошло до трибунала. Но кому-то из комбригов понравился этот наглец и того освободили. Зато замполита разжаловали в рядовые. Он был виноват в том, что и сам не знал, кто тут враг, а кто союзник. Врагом оказались поляки, а союзниками немцы.

      Но дело так застаиваться не могло. Или мы атакуем Польшу и забираем свои куски, или будем мириться с немецкими вооруженными силами у себя под носом на расстоянии брошенного камня от нашего основного рубежа.

      Наконец, было принято решение о переходе границы. Риббентроп требовал от Молотова соблюдать договоренности о захвате лишь тех территорий, которые подпадали под условленный на его секретных московских переговорах с Молотовым протекторат СССР.

      Поляки все же сумели перегруппироваться и оказать некоторое сопротивление сразу на двух направлениях – на немецком и на русском. Уже с середины сентября образовались два фронта: Белорусский и Украинский. Начались бои, короткие и жестокие. Поляки отступали, теряя людей, бросая технику. Русские, в пылу наступления, продвинулись дальше установленного сентябрьскими договоренностями западного рубежа, и теперь до 12 октября должны был вернуться на границы восточнее захваченных территорий.

      Это вызвало недовольство среди командного состава армий, входивших в Украинский и в Белорусский фронты.

      Однако нарком маршал Ворошилов и начальник Генерального штаба командарм 1 ранга Шапошников уже со 2 октября вели переговоры с представителями германского Генерального штаба об отводе своих войск к востоку.

      Маршал Буденный к тому времени, во второй половине 1939-го года, уже был включен в состав Главного военного совета наркомата обороны, а с начала операции даже назначен заместителем наркома. В следующем году, ровно через год после польской кампании, он уже занимал пост первого заместителя.

      Но сейчас, в первых числах сентября, он, отправляя 10-ю армию из своего округа в распоряжении Белорусского Особого и требуя включения в состав атакующих сил его любимой кавалерии, настоял на том, чтобы и самому поучаствовать в этой славной кампании. Он не мог позволить своему давнему сопернику Клименту Ворошилову снять все пенки с того беспроигрышного дела. Сославшись на то, что является членом Главного военного совета, Семен Михайлович убедил Сталина отправить его со своим штабом, очень немногочисленным,