– Марусечка к исторической грамматике готовится. Она, когда что-нибудь учит, все время километры наматывает по квартире. Говорит – так запоминается легче.
Женя подошел к одному из рисунков и залюбовался.
– Классно! Всегда завидовал людям, умеющим рисовать. А чьи это работы? – он обернулся.
– Нравится? – Игорь как раз выходил из соседней с Машиной комнаты, и вопроса, скорее всего, не слышал, – Интересуешься живописью?
– Классно. Я говорю, что всегда завидовал людям, имеющим такой талант, – приятные ощущения, возникшие в нем от созерцания графики, вернули к мыслям о прелестной девушке, совсем рядом вышагивающей свою «историческую грамматику», – А почему ты сестру Марусей называешь? Ей же не нравится, – тихо, чтобы его не услышали в другой комнате, спросил Женя.
– А что – она не Маруся? Мария, Маша, Маруся… Мне зато нравится. Я как услышал однажды по радио одну душещипательную песенку, просто без ума был… Слышал? Моя Марусечка, а жить так хочется… – напел он, – Вот как услышал, так за душу взяло. С тех пор Машку Марусей и зову.
– Так ей же не нравится, – повторил настоятельно Женя, не успев вовремя сообразить, почему это делает.
Игорь посмотрел на него и улыбнулся. Понял, видимо, в чем дело, но оставил без комментария.
– Да нравится ей, – он, словно извинялся, – Просто не хочет, чтобы я ее так на людях называл. Ты же знаешь… – он на секунду замолчал, пытаясь, наверное, сформулировать мысль, – опошлил наш пролетарский социум эту форму имени. Маруся… или Дуня… как в дразнилках детских. Равносильно, что сказать – дурочка. А ведь звучит-то красиво. Нежно.
– Ну, да, – согласился Женя, – Наверно, ты прав.
– Да не наверно – точно, – с чувством произнес Игорь, – Пройдет время и все вернется на круги своя… Сестренка, – позвал он, обернувшись к приоткрытой двери, – может, ты уже отдохнешь от своей зубрежки, кофейку сделаешь – с пенкой, посидишь с нами?
– А сам что? – не сразу ответила Маша, – Ты же знаешь – у меня историческая на носу – это же сопромат для филолога.
– Догадываюсь… – Игорь, улыбаясь заговорщически, посмотрел на Женю, – А, может, все же оторвешься на пару минут? Тут тобой интересуются.
Женя почувствовал, как лицо моментально обдало теплом. Он удивленно посмотрел на Игоря, ошарашенный таким пассажем с его стороны.
– Игорек? – вырвалось у него. Но тот приложил палец к губам, давая понять, что это не обсуждается.
– Ты что – сватаешь меня, братец? – Маша вошла