– Означает ли это, что ты готов оставить меня в покое?
Он подошел ко мне и продолжил так, будто не слышал моего вопроса:
– Ха, не стоит волноваться. Думаю, у нас разные предки. Кстати, твой папа вроде бы из Турции?
– Да, так говорит моя… Эй, что это ты уставился на мою грудь?
Он пристально разглядывал меня, но на этот раз сосредоточился не на лице. Я скрестила на груди руки и вперила в него сердитый взгляд.
– Я смотрю на твою блузку. Цвет неподходящий.
Он протянул руку и прикоснулся к бретельке. Материя цвета слоновой кости приобрела тот же сочный оттенок цвета индиго, что и цветы вьющегося растения, – словно чернила, расплываю-
щиеся по бумаге. Он прищурился – точно искусный художник, изучающий свое творение.
– Как ты это делаешь? – воскликнула я.
– Это же мой сон. Ммм… Синий – не твой цвет. Давай попробуем вот это. – Синий мгновенно сменился ярко-алым. – Да, вот оно. Твой цвет красный. Красный, как роза, как свежая, свежая роза.
– О господи, – простонала я. – Не знала, что даже в своих снах ты помешан на моде.
Он никогда не бывал таким мрачным и угнетенным, как Лисса в прошлом году, но дух определенно временами оказывал на него странное воздействие.
Он отступил и широко раскинул руки.
– Я всегда помешан на всем, что связано с тобой, Роза. Сейчас ты услышишь посвященные тебе импровизированные стихи.
Он откинул голову назад и прокричал в небо:
Роза – красный цвет.
Нет, не синий, нет.
Как колючка остра
И в сражении быстра.
Адриан уронил руки и устремил на меня вопросительный взгляд.
– Как может колючка участвовать в сражении? – спросила я.
Он покачал головой.
– Искусство не обязательно должно иметь смысл, маленькая дампирка. Кроме того, предполагается, что я безумен, верно?
– Я видела тебя и в более безумном состоянии.
– Ну, я буду работать над этим.
Он отошел, чтобы рассмотреть гортензию. Я хотела снова спросить, когда смогу вернуться в свой сон, но наш разговор навел меня на одну мысль.
– Адриан… как узнать, безумен ты или нет?
Он отвернулся от цветов с улыбкой, явно собираясь пошутить, но потом разглядел выражение моего лица. Улыбка погасла, он стал необычно серьезен.
– Думаешь, ты безумна? – спросил он.
– Не знаю, – ответила я, опустив взгляд. Я была босиком, и острые травинки щекотали ноги. – Я видела… кое-что.
– Безумные редко задаются вопросом, безумны они или нет, – глубокомысленно ответил он.
Я вздохнула и подняла на него взгляд.
– От этого мне не легче.
Он вернулся и положил руку на мое плечо.
– Не думаю, что ты безумна, Роза. Но полагаю, тебе пришлось через многое пройти.
Я нахмурилась.
– Что это значит?
– Это значит, что я не считаю тебя безумной.
– Спасибо. Ну, теперь