Леона Уоткинс презрительно скрестила руки на груди, давая понять, что снимает с себя всякую ответственность за последствия. Если мистер Грейсон намерен руководствоваться советами Ма Лэнгстон – его дело. Она, Леона, всегда считала эту женщину невыносимо вульгарной и теперь убедилась, что была права.
– Решать должен мистер Коулмен, – подумав, проговорил Хэл Грейсон. – Что скажете, Росс? Хотите, чтобы эта девушка кормила вашего сына и таким образом спасла ему жизнь?
Лидия демонстративно повернулась спиной к присутствующим. Ей было наплевать, что они о ней думают. Вот только поправится и тут же уйдет туда, где ее никто не знает, и начнет новую жизнь. А пока, сама того не сознавая, она осторожно приблизилась к корзинке из яблоневого дерева, обшитой фланелькой, и заглянула в нее. Крошечный розовый комочек сучил ручками и ножками и, не переставая, пищал. Сердце Лидии защемило от жалости. Услышав сзади шаги, она поняла, что к ней подошел отец мальчика.
Лидия стояла спиной к Россу Коулмену, поэтому первое, что бросилось ему в глаза, была копна буйных каштановых локонов, в которых запутались сухие листья, веточки и бог знает что еще. Какая женщина позволит себе появиться простоволосой в обществе незнакомых людей? Только та, которую и женщиной-то назвать нельзя!
Со спины она казалась невероятно худенькой. Из-под ночной сорочки виднелись узкие лодыжки и маленькие ступни. Боже, да девушка к тому же босая и грязная! И подобная особа посмела вторгнуться к нему, Россу Коулмену, когда он только что похоронил жену и еще не пришел в себя от горя!
– Я не желаю, чтобы эта девица прикасалась к моему ребенку, – с отвращением промолвил он. – Прошу всех оставить меня и моего сына в покое. Если ему суждено умереть, пусть хотя бы умрет спокойно.
– Слава богу, что кто-то еще сохранил способность рассуждать здраво!
– Помолчите! – прикрикнула Ма и, бесцеремонно отодвинув миссис Уоткинс, подошла к Россу. – Вы же умный человек, мистер Коулмен. Почему же не хотите попытать счастья? Ведь малыш умирает от голода, а Лидии, может быть, удастся его спасти.
– Да ведь мы уже все испробовали, – нетерпеливо перебил ее Росс, запуская пальцы в свою густую темную шевелюру. – И коровье молоко давали, и воду с сахаром…
– Ему нужно материнское молоко, а у этой девушки оно есть. Груди того и гляди лопнут.
– Боже, что я слышу! – вскричала оскорбленная Леона.
Росс бросил угрюмый взгляд на Лидию. Она стояла против света, так что он прекрасно видел ее тело сквозь сорочку. Тяжелая грудь и впрямь набухла. Росс поморщился. Почему эта девица разгуливает по лагерю раздетая? Даже если она только что родила, это еще не повод показываться людям, особенно мужчинам, в таком виде. Рот его презрительно скривился. Интересно, из какого борделя ее вытащили? Виктория бы в гробу перевернулась, если бы узнала, что ее мужу