Глебушка забирает у Бориса бутыль с шампанским.
ГЛЕБУШКА (Борису). Фужеры давай!
Борис подставляет фужеры, Глебушка с хлопком открывает бутыль, но шампанское с шипением вырывается из емкости и заливает Бориса.
ЛИЗОН (разочарованно). Ну вот.
БОРИС (Глебушке). Ты что наделал! Этот костюм десятку бакинских стоил!
МАТЬ. Иди замой.
БОРИС. Как я его замою? Его теперь в химчистку надо.
ЛИЗОН. Какая химчистка в Новый Год?
ГЛЕБУШКА. Я же не специально. Ну переоденься.
БОРИС. Это мой любимый костюм, между прочим, был. Он мне как талисман!
МАТЬ. Не ори! Иди возьми тот, который мы тебе в Милане осенью купили.
БОРИС. Ты что? Он же с красной подкладкой. А этот год в красном нельзя встречать!
ГЛЕБУШКА. Ага! Цвет крови! Тебе что, одеть уже нечего? Все шкафы, как у бабы, барахлом забиты.
ЛИЗОН. Вот именно, что барахлом. (Любуется ногтями.) Я в розовом, и ничего.
БОРИС. На себя посмотри! Ты всегда или в розовом, или в золотом! Одета непонятно во что! А я в красном Новый Год встречать не буду! Примета плохая!
ГЛЕБУШКА. Так возьми Мишино что-нибудь!
БОРИС. Сдурел, что ли?! Новый Год в костюме мертвого встречать!
ГЛЕБУШКА. Ну так не встречай! Иди, и удавись! Мы еще не всех похоронили! (Матери.) Не из всех украшения понаделали!
МАТЬ. Это – память!
БОРИС (бросается к Глебушке и хватает его за горло). Я тебя самого сейчас удавлю!
НАСТЕНЬКА (вскакивает). Я вас ненавижу всех! Ненавижу! Вы – мрази! Ублюдки! Пиджак ему, видите ли, заляпали! Красный цвет ему не нравится!
БОРИС (отпуская Глебушку; Настеньке). Ты чего?
НАСТЕНЬКА (сквозь слезы). Да вы все подонки! Отбросы! Это вы папу убили! Это из-за вас Миша погиб!
МАТЬ. Что ты такое несешь, рыба?!
НАСТЕНЬКА. А ты вообще… вообще… (Пауза. Настенька подбирает слова.) Самая главная, сука! Это ты их всех такими сделала! По салонам, по SPA и бутикам только шлялась да любовников, как перчатки меняла! Тебе же наплевать на всех было! Только бы папа деньги давал!
МАТЬ. Да как ты смеешь, дрянь ты такая!
НАСТЕНЬКА. Смею! Смею! Вы хоть знаете, как он жил?! Чем занимался?! Он же и умер оттого, что его никто не любил! Что вы только деньги из него, как пиявки, сосали! Я долго весь этот фарс терпела! Но сейчас все скажу! Хватит с меня! (Подбегает к Глебушке.) Ты вообще – дерьмо! Ты – ничтожество! Ты – пустое место! Только вонючее очень. Что ты сделал в своей жизни? Что ты закончил? Измываешься только над нами. А сам? Сам? Кто ты такой? Провокатор и трус!
МАТЬ. Угомоните ее, идиотку эту, кто-нибудь! А отца я вашего, между прочим, любила! До поры до времени! Пока он, кобелина, направо-налево бегать не начал! И не тебе судить меня, сикуха! Мы первое время вообще впроголодь жили. И если б не мой отец, царствие ему небесное, из Вадьки вообще бы никогда ничего не получилось… Это уже потом… через много лет… (Показывает рукой на интерьер.) А нам и по общагам, и по коммуналкам пожить пришлось, между прочим.