«Ты опоздала.» – холодным оттиском проступил его ответ.
«Прости. Я задержалась на работе», – сердце бешено заколотилось в груди, одновременно рождая где-то внизу нарастающее возбуждение. Соски затвердели, между ног запульсировало мягкое настойчивое тепло.
«Что мне с тобой сделать?» – он никогда не медлил. Его ответы появлялись мгновенно, за доли секунды. Он ждал ее. Он всегда ее ждал. По ту сторону безликого, равнодушного экрана.
«Все, что захочешь», – выдохнула она, потом, спохватившись, сбивчиво застучала по клавишам. Одной рукой. Второй она поглаживала себя там, где было влажно и горячо.
«Я накажу тебя».
«Накажи».
«Покажись мне. Дрянь».
Внутри все заныло, разлилось, как большое прогретое солнцем озеро.
Она включила камеру, направила ее на себя.
«Разденься», – приказал он.
Она исполнила его желание. Мокрые трусики увенчали бесформенную груду одежды, она сидела перед ним, раздвинув ноги, в мучительном ожидании.
«Хороша. Сука.»
Она закусила губу, заерзала на стуле, размазывая под собой тягучий прозрачный сок. Предназначенный для него. Только для него.
«Руки».
Она торопливо вытянула руки перед собой. Там сразу стало пусто и холодно, как в гулком заброшенном гроте.
Он затаился. Он часто так делал, продлевая ее страдания. Распаляя ее. Уничтожая и создавая снова.
Она ждала терпеливо, смиренно опустив голову. Огненно-красные соски покачивались перед ее глазами, они стали твердыми, сферически-совершенными, казалось, надкуси их – и брызнет терпкая сладость. Ноги, раздвинутые до предела, уже ничего не скрывали. Ее естество раскинулось, словно яркий причудливый цветок, в томительном ожидании. Забывшись, она потянулась туда, судорожно перебирая пальцами.
«Руки!» – его грозный голос взорвал застывшее вокруг нее пространство. От его голоса она вся завибрировала, задышала часто, жадно, хватая ртом воздух. Она закинула руки за голову, раскрываясь перед ним, растекаясь. Она была почти готова. Почти.
«Закрой глаза».
Она послушно зажмурилась, темнота обступила ее, обласкала своей бархатной сутью. Она изнывала от жажды. Она томилась, распаляя себя ожиданием. И он наградил ее.
Кожу обжег хлесткий удар плети. Точно между ее торчком восставших грудей. Она застонала призывно, протяжно; там, внизу забился прерывистыми толчками мощный оглушающий пульс, готовя ее к сокрушительному финалу. Новый удар, смачный, одновременно похожий на решительный поцелуй и отчаянный всхлип. Между ног. Ослепительный взрыв накрыл ее с головой, засыпал острыми искрами. Она повалилась на пол, содрогаясь, крича, изливаясь снова и снова, никого уже не стыдясь.
«Моя девочка».
Его хриплый голос раздался прямо в ее мозгу, оглушенном, растерзанном, сокрушенном его стараниями.
Она благодарно улыбнулась