Музыканты стихли, зал наполнился ропотом толпы, а Каролина развернулась, чтобы отойти в сторону, всем своим существом подавая посылы своему кавалеру, что она жаждет ощущать его рядом. Адриано не хотелось разговаривать. Но она сумела его заманить. Причем сделала она это одним только взглядом – таким мимолетным, но волнительным.
Совершенно незаметно для себя, не спуская друг с друга глаз, они покинули центр зала и прошли в самый дальний угол у выхода на задний двор.
– От вас исходит сияние, синьорина, – произнес он, с улыбкой глядя ей в глаза, когда они остановились у колонны, украшенной множеством живых вьющихся роз.
Приблизившись устами к ее ушку, он закончил свою фразу:
– Сияние, которое исходит лишь от ангелов…
Каролина почувствовала, как ее щеки загорелись румянцем. В ее душе творилось нечто необъяснимое. Она хотела ответить незнакомцу, но после такого красноречия боялась, что ее фразы останутся пустыми в его памяти. Поэтому она молчала, чувствуя, как ее глаза вот-вот наполнятся слезами. Слезами восторга! Неконтролируемого восторга.
– Ecce spectaculum dignum, ad quod respiciat intentus operi suo deus[4].
Каролина прекрасно понимала латынь, и эта фраза прост о изу мила ее. Но положение в обществе требовало благочес тия и скромности.
– Боюсь вас разочаровать, но я отнюдь не святая, – нашлась она и кокетливо улыбнулась, намереваясь пройти мимо Адриано.
Но он остановил ее, нежно взяв за кисть, поднося ее к своим устам.
– О, нет, вы меня не разочаруете, синьорина. Поверьте мне, ваша красота… она обладает магической силой…
– Как вы можете говорить о моей красоте, когда едва видите мои глаза, а маска скрывает половину моего лица? – Каролина продолжала мягко, но открыто флиртовать, желая вкушать от него комплименты все больше и больше.
– Ваши глаза воистину обладают манящим блеском, но ваше сияние не внешнее, оно идет из вашей души, – с восхищением говорил Адриано, едва сдерживаясь, чтобы не прижать Каролину к своему телу.
Она смотрела на него глазами, наполненными восхищения – такой взгляд, который пронзает душу обожаемого мужчины.
И в небесно-голубых волнах этого взора Адриано готов был утопать вновь и вновь.
– Хотелось бы мне хотя бы на долю соответствовать тому образу, который вы увидели во мне, – изрекла Каролина, и ее уста тронула легкая улыбка.
– Если кто-то говорит о том, что вы недостойны подобных фраз, не верьте, этот человек – лжец, – промолвил Адриано, продолжавший трепетно держать ее за руку.
– А вы… – она подняла на него взгляд – взгляд, полный надежды и доверия. – А вы всегда откровенны и честны?
– В