Книга Пыли. Прекрасная дикарка. Филип Пулман

и дело.

      – Ну, наверное, – согласился Эрик. – Но тот человек в канале точно был шпионом.

      Деймон Эрика, принявший облик мышки, взобрался к нему на плечо и сказал достаточно громко, чтобы Малкольм расслышал:

      – Папа никогда не говорил, что тот человек точно был шпион. Вот прямо так – не говорил.

      – Ну, почти так, – уперся Эрик.

      – Да, но ты все равно преувеличиваешь.

      – Так что же он тогда сказал? – поинтересовался Малкольм.

      – «Не удивлюсь, если он был шпионом». Это ведь совершенно то же самое!

      – Вовсе нет.

      – Вопрос в том, почему он так сказал? – вмешалась Аста, внимательно следившая за разговором. Она превратилась в зарянку и быстро вертела головкой то в одну сторону, то в другую.

      – Вот именно! Благодарю, – напыщенно сказал Эрик. – Он знал что-то важное и решил, что такое очень даже может быть. Значит, так оно наверняка и было.

      – А ты можешь точно выяснить? – спросил Малкольм.

      – Не знаю… Могу спросить. Но надо еще момент подгадать – нельзя же вот так просто взять и спросить.

      – Что значит подгадать?

      – Ну, ты сам знаешь. Не в лоб чтобы.

      – Ну, ладно, – согласился Малкольм.

      Эрик, вероятно, хотел сказать, что действовать надо похитрее. А еще раньше – «не бросаться в глаза», а не просто бросаться.

      Тут прозвонил звонок, и всем пришлось строиться на линейку. Детей ждал еще один длинный, скучный школьный день. Обычно дежурный учитель обходил шеренги, делал замечания всем, кто болтал или валял дурака, а потом отпускал классы по одному. Но сегодня все вышло по-другому.

      Учитель подождал, пока все успокоятся и замолчат, потом сам замер и устремил взгляд мимо них, на школьное здание. Несколько голов (и Малкольма тоже) повернулись в ту же сторону. Из школы вышел директор – полы его мантии хлопали на ветру – и с ним кто-то еще.

      – Сюда смотреть! – рявкнул учитель, и они снова послушно стали глядеть вперед.

      Кто был этот второй человек, Малкольм разглядеть не успел. Но всего мгновение спустя он – вернее, она – уже шагала вместе с директором перед рядами учащихся. Малкольм сразу признал в ней ту женщину, что приезжала в монастырь и напугала Лиру своим хриплым голосом. На ней был тот же темно-синий костюм; волосы так же были гладко стянуты назад.

      – Слушайте внимательно! – сказал директор. – Сейчас вы войдете в школу, но по классам не расходитесь. Следуйте прямиком в зал, как на утреннее собрание. Рассаживайтесь в обычном порядке, соблюдайте тишину и ждите. Всякого, кто будет шуметь, ждут неприятности. Пятый класс, вперед.