21 августа 1967 года А. Т. Твардовский вынул его из сентябрьского номера и назавтра записал в дневнике: «Вчера позвонил Кондратовичу, чтобы задержали рассказец Семина (по-видимому, автобиографический) – эпизод из жизни освобожденных из-за немецкой проволоки (угнанных туда на работу), помещенных за нашу проволоку и работающих впредь до проверки на демонтаже немецких предприятий. Ужасная правда, но взятая совсем уж отдельно от всего. Сунуть в цензуру – пойдет дальше, и парня можно окончательно погубить. А ясно, что иначе он не может и не должен ныне писать о том, чего он никогда не забудет».
Если это забота, то несколько иезуитская, не правда ли? Да и «парню» уже за сорок – на горшок не просится.
В результате первая часть всей вещи под названием «Нагрудный знак „OST“» была опубликована только через десять лет – в 1976 году, в апрельской и майской книжках журнала «Дружба народов», где главным редактором был ростовчанин Леонард Лавлинский. Через два года, в 1978-м, «Нагрудный знак „OST“» вышел отдельной книгой в серии «Библиотека „Дружбы народов“» с послесловием Игоря Дедкова.
Продолжение «Нагрудного знака „OST“» – незавершенный роман Семина «Плотина» – вышел уже посмертно, в 1982-м.
В конце 2012 года Виктория Николаевна Кононыхина, вдова Виталия Семина, жаловалась мне в письме на то, насколько прочно ее муж был забыт в родном Ростове. А если вспоминали – то уж лучше бы и не брались: настолько безграмотно и безвкусно было все то, что выходило из-под борзых перьев.
Дорогая Виктория Николаевна, но ведь то же самое можно сказать и о России в целом! До чего же хорошо мы умеем не только запрещать и не пущать, но и пробрасываться и не замечать!
Последний раз книга Семина выходила по-русски еще при советской власти – в 1989 году, потом было переиздание в 1991-м с предисловием А. Адамовича. И всё – в Ростове-на-Дону. Столичные издательства не сподобились. Уверен, что и сейчас, в 2015-м, роман снова найдет своего читателя, а читатель – автора.
Павел Полян
Нагрудный знак «OST»
1
Здание было трехэтажным, бывшее фабричное здание с цементными, приспособленными под тачечные колеса полами, с большой колоннообразной печкой посредине помещений, которые раньше были фабричными цехами. Печек у нас таких не делают, похожи они на увеличенную во много раз буржуйку, известную по кинофильмам о Гражданской войне. Никаких приспособлений для приготовления пищи в такой печке нет – только поддувало и колосники, на которых горит кокс. Печка поражает экономичностью: малое количество кокса сильно разогревает ее, а огромное железное тело, выложенное изнутри кирпичом, как термос, долго сохраняет тепло. От этой печки идут длинные коленчатые дымогарные трубы, выводящие газ через окно. Они идут над двухъярусными койками, подвешенные на толстой железной проволоке