– Спасибо, дорогая.
– Так, Мария, присядь-ка с нами. – Зев протянул папку. – Расскажи нашему гостю о сенаторе. – Ему явно было противно даже смотреть на убийцу своего друга.
– Все о нем не надо, лишь возможные зацепки, может, вы что-то заметили? Не было ли у него сообщников, и не был ли это план?
– За сорок минут гипнотического сеанса…
– О! Забыл тебе сказать, она мастер-гипнолог! Талантище! Кхм, продолжай.
– …Спасибо, – она улыбнулась, – я лишь заметила, что он нервничал, что-то его сильно беспокоило, но никаких предпосылок агрессивных не было… Он был психически нормальным человеком, это я могу говорить со стопроцентной уверенностью.
– Увы, но поступок его отнюдь не нормален, – покачал головой барон.
– Может, он готовил это убийство очень долго, – предположила Лазарь.
– Что ж, пускай этим делом займется полиция. Ладно. Хватит о нем. – Ротшильд стряхнул с брюк пушинку. – Билли, – сказал он и посмотрел на доктора и его помощницу, – Билл де Блазио, – уточнил он, – мэр города, предложил семье Уокера, чтобы церемония прощания прошла здесь. Семья приняла этот жест. Церемония состоится послезавтра.
– Я обязательно на ней буду, – с готовностью ответил Гэбриэл.
– Само собой, – кивнул барон. – Только это не все события на пятницу.
Мария уже чувствовала себя лишней. Заметив, что чашки опустели, она поспешила забрать их и скрыться на кухне.
– В семь часов вечера в общинном еврейском центре, что на Амстердам-авеню, состоится вечер памяти Уильяма Уокера. Соберутся его бывшие коллеги, друзья.
– Боюсь, всех его друзей центр не вместит, – опустил голову Зев.
– Также состоится презентация одного любопытного экспоната. Из своих надежных источников я узнал, что им активно интересовался Мерфи.
– Что же это? – полюбопытствовал Гэбриэл.
– Голова… нетленная.
– Позволь спросить, чья голова?
– Голова князя Лазаря, – Мария замерла на месте, – балканская реликвия. Давно утерянная для них, но представляющая для населяющих ту местность народов великую ценность.
– В чем же ее ценность? Очередные мощи гоя для поклонения гоев… – откинулся на спинку кресла Гэбриэл, потеряв интерес к теме.
– Видишь ли, не только сербы верят в ее силу – греки, турки, знающие европейцы. Пока голова не воссоединится с телом, Балканы будут разжигателями войн. – Барон говорил медленно, смакуя каждое слово.
– Ты всегда был мистическим человеком, Натаниэль, – улыбнулся доктор.
– Вот уже 626 лет, как она переходит от одного владельца к другому. Сербы уже больше двухсот лет просят турков вернуть ее, а те молчат. Знаешь почему? Потому что ее и у них нет. Каждые пятьдесят лет она меняет владельца, трофей переходит от одного рода к другому, наделяя силой. Верь или не верь, но так оно и есть.
– Что ж, люди и в копье Судьбы верят…
– Я