Однако лицо Стефано осталось непроницаемым.
– Владыки – Мэддокс, Люсьен, Рейес, Сабин, Гидеон – так они себя называют. Мне продолжать? Они демоны, созданные на небесах, но низвергнувшиеся из преисподней в наш мир. Ты знала об этом?
Даника широко раскрыла глаза, чувствуя, как у нее перехватило дыхание.
– Де…демоны? – Еще несколько месяцев назад она недоверчиво закатила бы глаза. А теперь она лишь кивнула. Это многое объясняло. Она видела, как изменялись лица ее похитителей, превращаясь в черепа. Ее нес через весь город человек с крыльями. Она видела вырастающие внезапно когти и огромные крылья, слышала крики и стоны боли и страданий.
Демоны. Как те, которых она видела во сне, на ее тайно нарисованных картинах. Неужели она еще в детстве предчувствовала, что жизнь приведет ее в Будапешт, к Рейесу и его друзьям? А затем столкнет с этим мужчиной? Неужели кошмары, с которыми ей постоянно приходилось бороться, были подготовкой ко всему происходящему сейчас?
– О да. Ты веришь. Ты видишь правду. – Стефано направился к ней, от него исходила ненависть. И эта ненависть превратила его из спокойного и дружелюбного незнакомца в злобное чудовище. – Смерть – это демон. Разрушение – это демон. Болезнь – это демон. Все известные пороки, все зло, которое когда-либо существовало в этом мире, следуют за ними по пятам.
Он приближался, и Даника в ужасе сжималась на кровати.
– П-причем здесь я?
– Значит, никто из твоих близких никогда не умирал? А то, чем ты владела, никогда не разрушали? Тебе никто не лгал? И болезни тебя миновали?
– Я… я… – Даника не знала, что ответить.
– Ты по-прежнему не веришь в их вероломство? Один из этих демонов соблазнил мою жену. Она была чистой и верной и никогда бы не предала меня по своей воле. И все же каким-то образом демон, соблазнивший мою жену, убедил ее, что она – зло и должна умереть. И она убила себя, а я нашел ее повесившейся в нашем гараже. – В его голосе зазвенел металл, лицо окаменело.
Даника знала, каково это – найти мертвым любимого человека. Она обнаружила своего дедушку после инфаркта, и ее до сих пор преследовал образ его безжизненного тела, искажая воспоминания о том, каким он был при жизни.
– Я соболезную вашему горю.
Стефано сглотнул, прежнее самообладание вернулось к нему.
– Благодаря этой потере я обрел цель в жизни. И я разделил ее с тысячами людей по всему миру. Владыки – это тьма, мы – свет, и мы не собирались смиряться со злом, которое они несли в этот мир. Наш мир, – добавил он. Стефано закрыл глаза, словно наслаждаясь вкусом надежды. – Как только мы захватим в плен Владык и навсегда нейтрализуем их зло, все будет так, как и должно быть. Жизнь станет прекрасной… безмятежной. Идеальной.
«Пусть говорит. Не дай ему вспомнить о тебе».
– Зачем брать их в плен? Почему не убить?
Он медленно открыл глаза, счастливый взгляд исчез. Он пристально смотрел на нее, словно хотел заглянуть в душу. Ощущение было жутким.
– Убив