А вот еще одно суждение. Оно, безусловно, преувеличенное, но искреннее: «Я хорошо знаю драматургию Арбузова, Розова, Вампилова… На мой взгляд, вы сегодня единственный в России драматург, кого Антон Павлович бы обнял. С победой Вас!»
Нельзя не вспомнить и тот факт, что перевод Иванова-Таганского пьесы болгарского драматурга Христо Бойчева (впервые эта пьеса была поставлена самим переводчиком в театре «Содружества актеров Таганки» в 2001 году) многие годы играется по всей стране, что по его сценарию, в той же Таганке, пятнадцать лет при переполненном зале идет спектакль «Исповедь хулигана». Таким же долгожителем является постановка «Диалог с Эдит Пиаф», великолепно принятая во Франции и поставленная для Заслуженной артистки России Тамары Селезневой. Несомненно, все эти постановки, в которых слово автора становится ярким и действенным, принесли Иванову-Таганскому заслуженное признание и благодарность зрителей.
На наш взгляд, безусловной победой является и выход предложенного издательством «У Никитских ворот» сборника пьес Валерия Иванова-Таганского «Любовь со взломом», в который включена пьеса «Пикник под старой крышей», победившая на 12-ом Международном конкурсе современной драматургии «Время драмы».
У неискушенного театрала может возникнуть вопрос: «А зачем, собственно, пьесы вкладывать в книжный формат?» Посмотреть пьесу в театре, неужели этого недостаточно? Нет, недостаточно! И, прежде всего, потому, что драматургия – один из самых древних, сложных и самых прекрасных жанров литературы. Кроме того, изданное в печатном виде драматическое произведение вызывает у продюсеров и режиссеров неподдельный интерес и уважение. Вот почему появление этого сборника – явление закономерное и необходимое.
Тем более что здесь, под обложкой, восемь невероятных историй для театра. Причем большая их часть написана за последние два года, ставшие в высшей степени удачными для автора.
Пустое занятие пускаться в подробный пересказ сюжетов предложенных автором пьес. Скажу лишь, что в шести пьесах речь идет о наших современниках, в жизни которых разлад и сумятица, трагическая безысходность, борьба за выживание и поиски выхода под пером автора становятся неисчерпаемым драматургическим источником, берущим начало в лаконичной толстовской формулировке: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему».
Выносимые автором на свет Божий противоречия, конфликты, недовольство жизнью, попытки найти решение своих проблем сообщают пьесам Валерия Иванова-Таганского напряженный драматизм. Действие захватывает зрителя с первой сцены, и неуклонно нарастающее напряжение его развития не отпускает отвлечься и расслабиться до финала.
К нашей беде, у поколений, рожденных в девяностых годах, нет ничего, кроме яростного отрицания предыдущего опыта. На наших глазах и, к сожалению, при нашем молчаливом соучастии в то время в России начала складываться новая социокультурная ситуация. («Прощеное воскресенье». Рогова. «Прошу тебя, не надо им признаваться! Саша, не всякий грех прощается. Они сделают вид, что поймут, но не простят. Они бессердечны и бездушны».)
Подобное мировоззрение на фоне экономической и социальной деградации привело общество в состояние мощного обвала. Что произошло с основным населением страны после того, как рухнул социалистический мир? Как изменился нравственный климат в обществе? Почему понятия честности, порядочности были поставлены под сомнение или практически отменены? На эти и другие подобные вопросы автор ищет и находит ответы.
В «перестроечные» годы, эпоху постмодерна, образовался и стал шириться так называемый феномен «новой драмы». Она продуманно и вызывающе отказалась от прежних норм жизни и духовных представлений. «Новая драма» развивалась в русле показа жестокости, «чернухи». Она демонстрировала жизнь постсоветского общества именно со стороны ее недостатков, грубости, бедности, бессердечности. «Жизнь жестока, и мы не можем быть мягкими» – эта фраза из «Трехгрошовой оперы» могла бы стать лозунгом «новой драмы».
Драматург Валерий Иванов-Таганский не подвержен влиянию литературной и театральной «моды», но уверенно идет своим путем. В его произведениях не доминирует привычный набор продажных ментов, бомжей, проституток, олигархов и вороватых чиновников. Его пьесы, прежде всего, о любви, о людях несломленных, сохранивших силы и волю противостоять гнусным проявлениям несправедливости и неправды. («Волчий круг». «Петрович. Я дом свой защищаю! Ты – моль, черная моль, которая жрет эту страну».)
Сюда же, к месту, приходится реплика Ани из пьесы «Любовь со взломом»: «…Сегодня многое переменилось, вчерашние фальшивки заменились новыми. Или мы их победим, или они похоронят нас. Всех-всех, и страну в том числе. У нас последний шанс».
Образ Ани, как и других персонажей, противоречив в своей целостности. Герои Валерия Иванова-Таганского изъясняются нормальным человеческим языком, без излишней лихости, густого жаргона или усердной эксплуатации компьютерных терминов. И вместе с тем стиль, строй, манера письма, проблематика его пьес вполне современны. В них