– Вещи, конечно, технологичные, но вот интереса особо не представляют, могу выплатить за них… скажем… к примеру… три тысячи. – А у самого глаза, прям, бегают, не останавливаясь на одном месте. А еще он избегает встречаться со мной взглядом. Но и мы не пальцем деланы.
– Ладно, договорились… – Он сразу засиял, но я его тут же обломал. – Не буду предлагать вам этот мусор, пойду в магазин торговцам отнесу.
Он стоял и как рыба хлопал открытым ртом, издавая эканье, вперемешку с мычанием, в зависимости от того в каком положении, была его двигающая челюсть. Тем временем я начал укладывать все обратно в рюкзак, но он, прижав все рукой, начал восклицать.
– Подождите молодой человек! Да, эти вещи имеют совсем небольшую техническую значимость, но ведь имеют. Давайте так, сколько вы за них хотите?
– Триста! – После моих слов, его глаза напоминали две консервные банки.
– Какие триста? Ты мне что, молекулярную энергостанцию предлагаешь? Да этому барахлу, красная цена десять тысяч! Нет, вы посмотрите на него, триста тысяч ему подавай. А лицо маслом не намазать, чтобы не треснуло? – Под конец своего монолога, он аж раскраснелся.
– Вы правы! – Спокойным голосом согласился я с ним. – Двести пятьдесят, самое то, для этих вещей, о которых в базе данных нет информации.
– Вот! – Он вскинул палец вверх, показывая важность момента. – Ты сам сказал: в базе данных о них нет информации. Может это вообще приспособление для насыщения воды углекислым газом и комбинезон рабочего, который проводил такую операцию. А я по доброте душевной, согласен забрать это барахло, аж за двадцать тысяч.
– Ты что совсем *****, или страх потерял? – Я как-то незаметно для себя, тоже перешел на «ты» – Смотри информацию, или тебе очки для зрения подарить? Там ясно написано «Древняя Винтовка». Слышишь? Вин-тов-ка! А это слово, означает оружие. Поэтому меньше чем двести тридцать, можешь даже не предлагать.
В таком ключе наши торги тянулись еще часа полтора, переходя, в итоге, уже в войну за каждый кредит. Мне этот технарь, очень сильно