Он вздрогнул, щеки покрылись смертельной бледностью и стали совсем дряблыми, а в голосе прорезалась просящая нотка:
– Да, ваша Звездная Мощь, именно ваша встреча пройдет на глазах свиты императора, а переговоры, естественно, наедине. Потому малейшее ущемление высокого достоинства императора будет замечено…
– Не сомневаюсь, – прервал я. – Народец везде одинаков и позлословить любит. Детали?
Он проговорил, запинаясь на каждом слове:
– Самый идеальный вариант, ваше Звездное величество… если бы все увидели… что император встречается с принцем императорской мантии… Понимаю, это невозможно…
Я вскинул ладонь, останавливая его:
– Стоп-стоп!.. Париж стоит обедни, а гору легко приблизить к Мухаммаду, если пойти к ней самому… Какой церемониал встречи императора с принцем этой, как ее, мантии?
Он взглянул удивленно и радостно, к щекам вернулась кровь, а в глазах появился живой блеск.
– Вы серьезно?.. Тогда все решаемо. Сам разговор, повторяю, наедине, а для придворных зримый издали церемониал, после которого вы с императором уединитесь… например, в этой карете или карете его императорского величества.
Я кивнул.
– Приемлемо.
Его лицо озарилось, хотя старается выглядеть все так же почтительно невозмутимым.
– Ваше величество?
Я сделал нетерпеливый жест пальцами правой длани.
– Мое северное императорское величество выше любых правил. И когда иду навстречу вашим пожеланиям, это не значит, что в чем-то уступаю. Просто мне насрать, простите за мой изысканный слог северного варвара, насрать на бытовые мелочи. И если с моей стороны будут нарушения церемониала…
Я сделал нарочитую паузу, он сказал с поспешностью дипломата, увидевшего возможность заключить договор на выгодных условиях:
– То это особенности северных обычаев! Все понятно, ваше величество. Разрешите так и передать?..
– Да, конечно.
Он сказал со вздохом облегчения:
– Теперь о важных церемониальных мелочах. Его величество император Герман подъедет в своей карете с гербом своего дома…
– Возражений нет, – ответил я.
– Он выйдет и остановится в двух шагах…
– Нет возражений, – повторил я нетерпеливо. – Что, нельзя это опустить?
Он со вздохом развел руками, на лице проступили сожаление и даже скорбь.
– Все уже знают, что вы… гм… принц императорской мантии. Я не пытаюсь вас оскорбить, ваше Звездное величество, однако это говорит о том, что вам знакомы некоторые мелочи нашего придворного этикета…
– Некоторые, – отрезал я, – но не все. Давайте так, те ваши правила, которых не соизволю придерживаться, списываем на незнание формальностей. Ну дикарь я, дикарь. Так и объявите всем. Зато с огромной звездной дубиной. Дикари очень любят дубины, символ силы, и обожают пускать их в дело, стоит им только дать шанс.
Он взглянул с опаской, словно уже чем-то тяжелым и опасным помахиваю