31 августа 1911 г. Богров позвонил в Охранное отделение и сообщил, что ночью приехал Николай Яковлевич и остановился у него на квартире. Наружное наблюдение ничего не заметило, так как филеры дежурили только днём. Богров уточнил, что объектом покушения выбран Столыпин или министр народного просвещения Л. А. Кассо{408}. При этом Богров сообщил, что террористы имеют сообщников в Департаменте полиции{409}.
По приезде в Киев 25 августа 1911 г. П. А. Столыпина генерал Курлов счёл нужным предупредить его об опасности. Однако Столыпин не разделял тревоги и, как вспоминал Курлов, «высказал по поводу доложенных сведений о злоумышленниках, что все это несерьёзно и что, даже если бы была найдена бомба, он не поверил бы этому»{410}.
1 сентября 1911 г. программа торжеств была расписана очень плотно, и в 16 часов высокопоставленные гости отбыли на ипподром, где состоялся смотр «потешных» и скачки на Императорский приз. В 20 часов скачки закончились, а в 21 час начался съезд в городской театр на оперу «Сказка о царе Салтане». Были приняты дополнительные меры по обеспечению безопасности. П. А. Столыпину в этот день вместо конного экипажа был подан автомобиль, который, не привлекая внимания, проехал к боковому подъезду театра. Киевский губернатор А. Ф. Гирс вспоминал, что он облегченно вздохнул, когда сановники оказались в здании театра: «За театр можно было быть спокойным, так как та публика, которую предложено было допустить туда, была строго профильтрована»{411}.
Зрительный зал и подсобные помещения были тщательно проверены задолго до спектакля. Согласно акту осмотра, жандармы вскрывали пол, осмотрели бархатную обшивку барьеров и даже хрустальную люстру на предмет, не подпилена ли она злоумышленниками. В театр допускали по именным билетам. Далеко не все местные начальники были удостоены приглашения. Но в числе «профильтрованной публики» оказался Богров. Вопрос о том, как он добился билета в театр, крайне запутан. Впоследствии Богров заявлял, что он лишь ухватился за предложение начальника Охранного отделения. Подполковник Кулябко утверждал, что билет был выдан по просьбе самого агента с разрешения генерала Курлова и его помощников. Однако товарищ министра говорил, что не подозревал о присутствии секретного агента в театре. После этого Кулябко изменил свои первоначальные показания, пояснив, что он, возможно, превратно истолковал слова шефа. Но самое главное заключалось в том, что никто не мог вразумительно объяснить не только с чьего разрешения, но и с какой целью был выдан билет. Богров сказал жандармам, что террористы дали ему прежнее задание – выяснить приметы министров. Нелепость этого была очевидна, так как портреты Столыпина продавались на любом перекрестке.
Задним числом