ЭСТЕЛЬ ОСКОРА
На первый взгляд, Гелань не так уж и изменилась, но меня это почти не тронуло. Я прекрасно помнила, что со мной творилось, когда мы с Эстелой оказались в Мунте. Тогда прошлое чуть меня не задушило, но столицу Таяны я оставила сразу после своего «второго рождения» в домике лекаря Симона. Я не успела ни полюбить город, ни возненавидеть и поэтому была спокойна.
Стах и Золтан, добровольно ставшие моими рыцарями, с гордостью указывали мне на местные достопримечательности, я кивала и делала большие глаза. Все были довольны и исполнены собственной значимости.
Доставшаяся мне белая длинногривая кобыла была славной лошадкой, но управиться с ней без помощи эльфийской магии я вряд ли смогла бы. К счастью, мои спутники этого не знали и смотрели на меня с уважением, как на хорошую наездницу. Мы ехали по трое в ряд по веселым и шумным улицам, нам махали из окон, по бокам кавалькады бежали с деревянными саблями мальчишки. Таяна была красивой, свободной и диковатой, как необъезженная лошадь. «Тварь-из-Моря» то ли ничего не могла с ней поделать, то ли не сочла нужным, сосредоточившись на Арции.
Я улыбнулась дану коронному и украдкой глянула вперед, на Александра. Утром мы чуть не подрались, но я настояла на своем: рядом с королем Арции должны ехать таянский принц и граф Трюэль, а не лесная ведьма, кем бы она ему ни приходилась. Иногда Сандер бывал ужасно упрямым, но Луи как-то его уболтал, полагаю, с помощью очередных рыцарских глупостей насчет моей репутации, словно мне могло что-то повредить. Как бы то ни было, Александр Тагэре занял почетное место во главе процессии, а я оказалась между рубакой Стахом и изящным Золтаном, которые наперебой рассказывали мне о таянских делах и обычаях. За прошедшие шесть веков здесь случилось немало, но Таяна осталась сама собой, не то что Арция. Конечно, дружба с гоблинами и эльфами и бесконечные войны наложили свой отпечаток, но ядро осталось прежним.
Наши дрыганты весело цокали подковами по булыжным мостовым, я узнавала улицы и площади. Дома в центре стали повыше, прибавилось статуй и памятников, а в лицах многих горожан отчетливо проступали гоблинские черты, но это была Гелань. Это были друзья и союзники. Мы миновали площадь Ратуши с ее четырьмя фонтанами и свернули на широкую улицу, которой я не помнила и не могла вспомнить, так как появилась она много позже моего ухода. Улица Гардани, так ее назвал Золтан – и тут прошлое наконец-то схватило меня за горло. Когда-то Шани Гардани был моим лучшим другом, он знал про меня все. Даже больше, чем Рене, а теперь от него осталось лишь имя и…
Работу Клэра я узнала сразу! Улица Гардани пересекала другую, и на перекрестке кто-то (кто-то… эльфы, разумеется!) разбил сад, посредине которого стоял конный памятник, казавшийся живым. Гардани в одежде рядового «Серебряного», которую он всегда носил, легко сдерживал расшалившегося коня, одновременно вглядываясь куда-то вверх, словно следя за пролетающей