Происшедшее на дворцовой площади произвело на меня глубочайшее впечатление. Все это ясно показывало непредсказуемость возбужденной толпы и связанную с этим опасность. С другой стороны, этим столь же ясно раскрывалось, что для толпы важны не столько глобальные политические вопросы, сколько маленькие житейские проблемы. Запрет курения на улицах, а еще строже – в зоопарке и связанные с этим постоянные стычки с жандармерией и с полицейскими – вот что на самом деле было одной из главных проблем, волновавших большинство берлинцев, из-за которой они и шли на баррикады.
С победой революции деловая жизнь в Берлине почти остановилась. Аппарат правительства, казалось, уснул. Телеграфная комиссия, хотя официально ее никто не закрывал, тоже прекратила работу. Тем более я был восхищен энергией моего друга Гальске, который в это сложное время, несмотря на отсутствие заказов, продолжал спокойно собирать телеграфные аппараты. Я же находился в весьма сложной ситуации, когда по прежнему месту моей службы работы не было, а нового назначения мне никто не давал. С другой стороны, мне казалось нечестным просить об отставке в то время, когда вокруг все говорили о приближающейся войне.
И тут снова в моей жизни, как это часто бывало, произошло событие, указавшее новое направление деятельности.
Подводные мины
Восстание граждан Шлезвиг-Гольштейна58 против датского господства закончилось успехом. Это привело к активизации национального движения и формированию по всей Германии добровольных отрядов для помощи соотечественникам, сражающимся на севере страны с иноземными угнетателями. В свою очередь Дания, не собиравшаяся так просто отдавать свои иностранные владения, также готовилась к войне, а газеты Копенгагена требовали от правительства начать бомбардировку главного центра освободительного движения – города Киль.
За