Разбойники истребляли друг друга, а я стояла рядом, держа заклятье и сохраняя барьер, так как заваруха началась слишком близко от города, а вызванное моим появлением в Тарре магическое возмущение учуяли даже на отдаленной дороге.
Наконец все было кончено, пауки пережрали друг друга. Остался только один, и тот едва держался на ногах. Я могла бы его прикончить, но решила «повесить» на него все, что можно и нельзя. Магическая грязь, налипшая на меня во время моих таррских похождений, и жизненная сила убитых бандитов были превосходным материалом, а жаль мне этого человека не было. Раз ты стал наемным убийцей, будь любезен проглотить то, чем угощал других. Я подошла к нему и положила руки на его плечи. Он попробовал вырваться, но мир уже стремительно оборачивался вокруг нас двоих, вливая в последнего из убийц силы всех, погибших здесь, и одновременно желание бежать, бежать и бежать… Когда силы иссякнут, он упадет и умрет, но будет это нескоро, сначала беглец оставит такой магический след, что самый завалящий магик поймет: здесь прошел кто-то, сотворивший запредельную волшбу. Я убрала руки, и убийца, даже не оглянувшись, торопливо вскочил на лошадь и поскакал на юго-восток: я прикинула, что лучше, если след приведет в Канг-Хаон. Если разбойника настигнут живым, еще можно будет догадаться, что он обманка, но, если он успеет умереть, у преследователей не возникнет сомнений: дорогу им перешел хаонский волшебник. И пусть гадают, зачем это ему понадобилось!
Дело было сделано, и я присела на берегу ручья. Отчего-то судьба вечно подстерегала меня у воды. Время шло, я ждала, не позволяя себе даже думать о том, что жду напрасно. И он пришел. Клубящиеся облака налетели с северо-запада, закрывая звездное небо, вдали загремело. Поздняя гроза приближалась, а вместе с ней и тот, кого я звала. Окружившая меня угольная чернота не мешала чувствовать каждое движение древнего создания. Спутник первых богов Тарры, участник нашей с Рене войны и свидетель нашей любви появился быстрее, чем я думала, и я со стоном приникла щекой к прохладной шее. Гиб! Старый друг! Как же я была рада его видеть!
2850 год от В.И.
12-й день месяца Волка.
Окрестности Мунта. Морской тракт
Шарль едва держался в седле, но признать это было выше его сил, а Эстела никогда бы не позволила себе запросить пощады при герцоге. Передохнуть предложил Рауль, хотя он был единственным, кто мог продолжать путь. Виконт внутренне улыбнулся и заявил:
– Все! Или мы останавливаемся в той деревушке, или мы умираем у того холма!
– Хорошо, – кивнул Тагэре и замолчал, видимо, ему было тяжело даже говорить.
В большом доме у дороги горел свет: хозяева уже встали. Рауль постучал, и всклокоченный дядька в холщовом фартуке поверх