– В Москве не строят газопроводов.
– Ну, – сказала Софья покровительственно, – какие глупости. В Москве можно найти любую работу.
– По моей специальности вряд ли.
– Я бы ни за что не уехала из Москвы, – промурлыкала Софья. – Вот, знаете, даже в Испанию не уехала бы! У нас многие девчонки вышли замуж и сейчас живут в Европе. А я не хочу! Что там делать, в Европе? Москва – это жизнь, ритм, скорость!..
– Возможно, – согласился Василий Васильевич, рассматривая пики травы у себя под ногами и слушая крики чаек. – Я давно там не был, точно сказать не могу.
– Нет, только в Москве, – настаивала Софья. – Только там можно реализовать себя. И не скучно! Развлекайся с утра до ночи. Всё к твоим услугам.
– Тут уж одно из двух, – сказал Василий Васильевич. – Или реализовывать себя, или развлекаться. Совместить это никак невозможно.
– Почему?
Вести с ней умные беседы ему не хотелось. С той, в шелках и мехах, хотелось, а с этой нет. И он сказал, что для того, чтоб реализовать себя, нужно много и упорно трудиться, а когда много и упорно работаешь, развлекаться некогда.
– Какой вы зануда, – резюмировала Софья. – Вы самый настоящий зануда, но милый.
– Милый, чо? Милый, чо навалился на плечо? – пропел Меркурьев и спохватился. – Это я просто так. Это шутка.
Софья выдернула у него руку, присела, сорвала некое подобие ромашки и воткнула себе за ухо.
– Мне идёт?
Меркурьев смотрел вдоль пляжа, а на Софью не смотрел.
– Во-он там, – он показал рукой. – Там, кажется, наша Антипия, да?
– Посмотрите на меня, – потребовала его спутница. – И скажите, мне идёт?
– Что? – Меркурьев посмотрел, ничего не заметил и на всякий случай сказал, что это исключительно красиво. – Она, должно быть, тоже гуляет.
Заклинательница духов шла вдоль моря по самой линии прибоя. Развевались её бирюзовые и зелёные одежды, подсвеченные солнцем, как будто вдоль моря катился громадный сверкающий изумруд из кольца Кристины.
– Марьяна Витальевна! – закричал Меркурьев, когда они поравнялись. – Ноги не промочили?!
Антипия издалека помахала им рукой и пошла дальше.
– Почему вы так её называете?
– Потому что так её зовут.
– Марьяна?! – переспросила Софья и фыркнула. – Всего-то?! А эту, которая сегодня приехала? Ну, которая сидела на террасе, вся такая сделанная и с красными губами? Неужели не заметили?
– Заметил.
– Как её зовут?
– Лючия! – провозгласил Василий Васильевич. – Так она себя называет.
– Час от часу не легче, – пробормотала Софья. – Та Марьяна, эта Лючия…
– Ничего не поделаешь, – сказал Василий Васильевич, его Софья раздражала. – Здесь вам не Москва.
– При чём тут это?
Василий Васильевич и сам не знал.
– Вы не читаете труды Канта? – спросил он.
– Зачем? – удивилась Софья.
Этого Василий Васильевич тоже не знал.
– На